Письмо Татьяны к Онегину,
современная интерпретация,
где-то 1976-77гг. н.э.
Я Вам пишу… чего же боле,
что я ещё сказать могу?
Когда мы посещали школу,
хватая знанья на бегу –
Вы, увлечённая натура,
классической литературой,
не удостоили меня
ответным всполохом огня,
о чём мечталось каждой ночью…
Ваш спорт с учёбой мне претил,
поскольку не хватало сил
любить, а обожать заочно
смешно, мон шер, в шестнадцать лет,
когда границ для счастья нет.
Не удержав в руках синицу,
Вы мчали ввысь за журавлём;
в итоге – ни любви, ни птицы…
короче, форменный облом.
Советам дружеским не внемля,
спускались изредка на землю,
в краях заоблачных паря…
Вы игнорировали зря
симпатии девичьей знаки.
О, сколько изгнано надежд
из-под расстёгнутых одежд,
в мечтах об этом задаваке!
Приказы сердцу не отдашь
и в голове засела блажь.
Мне воспитание и возраст
не позволяли всякий раз
закомплексованную гордость
легко отринуть, ради Вас.
Признаться, инициатива
не от “плакучей, тонкой ивы”
идти должна. "Дуб" молодой
зовёт ветвями за собой
в леса, где много земляники…
а в это время, карагач,
внушить пытался, что горяч
и норовом не слишком дикий,
являя иве естество
и полусгнивший старый ствол.
Ещё был шанс, о друг мой милый,
вернуться в царство сладких грёз,
когда направила я силы
Вас охмурить, причём всерьёз:
во время шумного веселья
подсыпала хмельное зелье,
но мой желанный приворот
дал результат… наоборот:
апатия, с оттенком грусти,
Вас поразила в тот же миг;
не юноша – больной старик,
лишённый ветреного чувства
явился миру без прикрас…
таким я ненавижу Вас!
Удел больных – винить здоровых
за блеск румянца на щеках…
признаться, я была готова
Вас изничтожить в пух и прах,
но… сердцу отдавать приказы
мы в юном возрасте горазды,
не понимая до конца,
что путь от встречи до венца
не розами усыпан, право!
И, потому, умерив пыл,
я Вам пишу, чтоб не забыл,
какой поила я отравой
Вас, недостойнейший из всех,
кто чувства поднимал на смех.
Смирилась. Есть всегда замена
былой влюблённости. И вот –
другой “инфант” склонил колено
и выпятил пивной живот.
С ним мне легко, покойно сердце;
еда без соли и без перца,
но от преснятины такой
в душе тревожный непокой.
Ращу детей, летаю к маме;
сижу с девчонками в кафе
и, если сильно подшофе,
надвину на глаза панаму,
скрывая слёзы от подруг…
не жизнь – какой-то адский круг.
Да ладно… жалиться сегодня
по меньшей мере, моветон.
Народ в условиях подобных
живёт не тужит… mille pardons
сердечный друг, за то, что слушал;
за сострадание, за душу,
не очерствевшую пока…
а если вздумаешь икать
без повода – тебе наука:
ты мной, когда-то, пренебрёг
и в животе возник упрёк
напоминанием о муках,
что посланы нам за грехи…
спасибо, Боря, за стихи!
17 мая 2017 года
Санкт – Петербург