Строили мы баню, мы это я и моя мама... Мне на то время было лет семнадцать, вполне хватало силы, чтобы месить раствор и таскать кирпичи. Мама, не раз говорила отцу, что баня по черному давно не подходит под современную жизнь. И, он в один из выходных просто взял и разрушил старую баньку. И мы вынуждены были ходить то к соседям, то в общественную баню, ну хоть один раз в неделю. Наши скитания и папе тоже поднадоели, и он, на третий месяц наших помывочных прогулок, решил построить баню по всем современным параметрам, как он выразился...
И вот завезли к нам во двор кирпичи, песок и т.д. ну, в общем, все, что необходимо для строительства бани.
И вот, вся эта будущая баня осталась зимовать у нас во дворе, что очень было неприятно. Отец, к сожалению был уже стар, ушел на пенсию и здоровье его враз ослабло и начались его мучения, больница, санаторий, курорт, и даже запои, что не входило в план нашей жизни. У папы была мечта, поехать на Родину в Польшу и показать , наконец место, где он родился и вырос. Да еще, он надеялся найти хоть кого-то из своих родственников, которые были в тридцатые годы репрессированы и он прожил свою жизнь, не зная, что стало с его родными. Но, той мечте не пришлось сбыться, отец совсем ослаб...
Три месяца Войны, где он потерял половину кисти, из-за разрыва винтовки во время боя, и он после госпиталя был списан по ранению вернее выразиться, комиссован, и вернулся домой с культей и Туберкулезом.
Эти события давали часто о себе знать, и отец часто ложился в больницу, чтобы подлечить легкие. Туберкулез был побежден в первые полгода, своего существования, но слабые легкие, конечно же подводили его в самое неурочное время... И вот, когда пришла весна, отец не выдержав ворчания мамы, да за зиму здоровье его вроде как окрепло, решился наконец-то на постройку бани. Но как оказалось, наши надежды не оправдались, сил его хватило только на заливку фундамента, не смотря на то, что мы с мамой были его подручными. Конечно же всю тяжелую работу он брал на себя, а мы как могли, помогали ему, но наших сил не хватало полноценно помогать старику. В очередной раз папу положили в больницу, три недели мы ухаживали за ним, и он придя домой, взялся за работу, но его терпения хватило только на два первых ряда кирпичей и раствор, замешанный, грозил стать камнем.
Отец как-то незаметно покинул двор, что мы с мамой и не заметили, как выяснилось позже, у него было приготовлено все для отхода. Трехлитровая банка домашнего вина, полкило кильки, которую родители брали про запас, кусок сала, опять же из собственных запасов. Эти продукты он подготовил, спрятав их, на дальнем хоз-дворе, или как его звали Задний Двор. Это он собрался поздравлять своего друга по работе, который работал под подчинением отца тридцать лет. Отец был Прорабом строй-организации, а друг его был Мастером смены.
Отец ушел незаметно и мы обнаружив пропажу, решили сами доделывать работу, ибо цемент очень быстро затвердевал, ну и чтобы спасти стройматериалы, мы построили с мамой целых две стены, да еще порадовались, как дружно шла работа, да какие мы молодцы, что так ловко работали и радовались, что поможем папе. мы работали по технике строения, все делали как папа, и натягивали веревку, и старались укладывать раствор, чтобы не было пустот и подбивали кирпичи, чтобы они плотнее ложились. В общем как мастера высшего класса, мы работали не покладая рук до позднего вечера. И довели две стены, почти до самой предполагаемой крыши...
Но, наша радость была недолгой. После возвращения блудного, сбежавшего нашего главы семьи, мы узнали и при чем, даже сами увидели, что наши стены кривые, и мы выложили лишних два ряда кирпичей, и что мы никчемные неумехи и еще много, что мы услышали от подвыпившего папы. Ни наши слезы, ни наши уговоры не смогли переубедить Прораба, и он одним ударом кулака, разрушил нашу работу. И знал же где ударить, что обе стены обрушились как от взрывной волны и наших криков: Да что же ты делаешь?
Ночь прошла в беспокойстве, мы с мамой провели ее, как заговорщицы, закрывшись, в моей комнате и утром решили не разговаривать с папой. Уснули мы только под утро, и потому и не заметили, что проспали до десяти часов утра. Утомленные, после такой серьезной работы, да наплакавшись от обиды, что нас не оценили как мастеров высшего класса. Утро обещало быть неприятным, и потому, умывшись и попив чаю, мы даже не вышли во двор нашего дома... Мама ворчала, что столько времени просила его построить баню, что ей уже стыдно проситься ходить мыться к соседям, благо летом мы мылись в душе, который папа построил по высшей оценке строительства. Но была весна, и переходить на летнее мытье в летнем душе было рано. В общем, горевали мы, до двенадцати часов дня и не обращали внимание, на разговоры во дворе. Единственное, что мама сказала, так это, что опять, наверное, друзья пришли посочувствовать бедному старику.
Но сколько не горюй, а дела надо делать, тем более что курочки просят травки, а поросенок орет неимоверно, наверное, соседи уже волнуются, что, же это творится у Веры Ивановны на подворье, хотя криков поросенка мы не слышали и куры спокойно кудахчут, давая понять, что снесли яички, иди хозяюшка, забирай. Ну, мы и вышли, надеясь увидеть папу, с виноватым взглядом, и что он, извиняясь, попросит у нас обед. Но не нут-то было. Пред нашими глазами стояла почти достроенная банька, а к ней уже прилаживали летнюю кухню из сборных камышитовых каркасов. Четверо мужчин, во главе с Прорабом, это мой папа, Максим Александрович, ловко работали и не обращали на нас ни какого внимания. Поросенок и куры вели себя спокойно, потому как их раненько утречком уже накормили и даже накидали им травы, курочкам дали спокойно гулять в загоне, а поросенку накидали травы "Свинячки"(Так называлась в Средней Азии сочная трава, которая растет арыках между грядок). На кухне, что летом была кухней, а зимой кладовой , кашеварил вчерашний виновник торжества (Иван Иванович), к которому отец сбежал от нас.
Вот кто с виноватым взглядом и извиняющимся тоном, сказал нам, что он виноват и просит прощения за то, что не предупредил заранее о своем дне рождении и выходе на пенсию. Что он намеревался отметить торжественно, выездом га природу. в ближайшие выходные а максим Александрович опередил события и теперь вот узнав, что у него брошена стройка, они собрали свою бригаду, отпросив, людей у нового Прораба их бывшей организации, и мастера смены. Сегодня они работают с четырех часов утра и вот, что успели сделать за то время, что мы отдыхали. Сейчас будет готова походная гречневая каша с салом и жареным луком и можно будет звать работников на обед. И Иван Иванович, сказал нам, что не будет против нашей помощи, тем более, что, необходима посуда, для каши и салата, который он накрошил, собрав свежие огурчики и редис с нашего огорода и приправил свежей зеленью, нахваливая хозяюшек за чистый огород, без единого сорняка и аккуратные грядочки.
Перемирие было установлено под общий хохот. Мой папа был умельцем рассказывать, читать стихи, особенно любил басни. И, вот, он постарался, и рассказал друзьям о наших кривых стенах, о наших за зря потраченных силах. И о вредном характере женщин, у которых, порой не хватает терпения усидчивости, и такта в общении...
Ну, а мы с мамой рассказали как мы старались и нахваливали друг дружку и как орали, когда папа одним ударом кулака разрушил наши стены и нашу надежду на баню.(К стати вот это удар кулака, был знаменит у строителей, и мой папа слыл как умелец выравнивать стены при помощи слуха и кулака, а еще он был мастером выкладывать Русские печи и вообще любая печь построенная моим отцом, служила радостью для людей)
А через два дня, рано утром, (потому как в средней Азии самое хорошее время работать, было с пяти часов утра до девяти или десяти часов, а позже наступало пекло, и работать было трудно), была достроена наша баня и даже летняя кухня. В восемь часов утра к нашему дому подъехал автобус с нарядными людьми, и мы всей компанией: Наша семья и пятеро строителей, присоединились к папиным друзьям, и все вместе поехали на этом автобусе на речку Сыр-Дарья, отмечать Юбилей папиного старинного друга и выход на пенсию.
Впечатления зашкаливали, природа, своей красотой, подарила незабываемые минутки, часы радости, соприкосновение с прекрасным восприятием жизни. Река Сыр-Дарья, красивая, живописная, бурная, прохладная река... Отношение дружбы между людьми, сплоченного коллектива, где в радости и в беде всегда вместе, вот, что так дорого для каждого человека - совокупность красоты природы и хорошие отношения между людьми.
Это было в Мае 1974 года, а 14 Июня моего папы не стало, и все эти люди были с нами в тяжелые минуты прощания с уважаемым человеком. Более пятисот человек было на похоронах моего папы... Проводили его торжественно, был приглашен оркестр, говорили хорошие слова его друзья. От бригады строителей был приглашен Повар Таджик, который приготовил плов в огромном казане на сорок килограммов риса, все помогали, соседи каждый что-то приносил из продуктов или уже готовые блюда. У нас во дворе, была построена моим папой Русская печь, для куличей и пирогов. И каждый год соседки и моя мама пекли замечательные изделия на такой хороший праздник, так вот, в день похорон было испечено в этой печи много пирогов и люди вспоминали моего папу добрым словом. Память сохранила это событие в моем сердце, я счастлива, что у меня были такие интересные, достойные уважения родители, вырастившие семь детей, шесть сыновей, и меня самую младшую дочку... Не все было гладко, но я могу с уверенностью сказать, что мы Советские дети можем с уверенностью сказать Спасибо за счастливое детство. У нас не было голодных, дети не падали в обморок на уроках от голода. У нас не было беспризорников и тунеядцев. и мы в детстве не слышали слово наркотик, это уже позже, это слово появилось в лексиконе людей.
Сейчас много чего сказано против Советской власти, но всегда во все времена есть трудности жизни и лично, от каждого человека зависит то, каким будет мир в котором жить детям...