Есть високосное нечто в душе и в природе –
то есть любовь, потаённая, не при народе,
каждого года четвёртого день приращённый
к зоне обид именинников – тем возвращённый,
кто 29 числом-артефактом полюбит:
каждый из них время троицы лет не голубит.
Но пронесут феврали троекратно вид постный –
и огласит весть благую их брат високосный! –
Тут и начнётся, пускай запоздало, веселье
(редкого дня так сильно приворотное зелье)!
И, захмелев, души вдруг ломанутся наружу…
То-то и сам високосную чудь обнаружу:
солнце развалится грузчиком пьяным на крыше
(я был о нём представления чуточку выше),
вечер подмышки заре, хохоча, защекочет.
Месяц придёт, опоздав (ну, творит что захочет!).
И обращусь к ночке (очень возможно, и косной):
«Стань для меня ты надеждой моей високосной.
Наскоро, только слегка, дня дела подлатаю –
а уж потом на катушку на всю полетаю!
Сколько стихами аскетом грешить в самоедстве?
То возврати, что потеряно походя в детстве.
Не ошарашь резолюцией на сердце «Поздно» –
вот, и судьба хрипло кашляет, млея гриппозно…».