Обещаю себе, не звонить и не брать.
Пусть стремится все время уйти навсегда.
Это вовсе не друг, не знакомый, не брат.
И врагом я не стану в стихах отмечать никогда.
И зачем все набралось такого вот люда?
Не умеют, не могут вести у себя и повсюду.
Странный случай, как муха на краешке блюда
и похож, хоть махни ты рукой - улетит не туда.
Научились смеяться, порою язвительно, хлестко.
Научились в презрении надменном все быть-поживать.
А посмотришь на них, попросила на крыше бы с треском
дверь, ворота, калитку им в дом за собой закрывать.
Эти рифмы повсюду, угрозы и розы, мимозы, морозы.
Есть услада, отрада, я даже нисколько такому не рада.
На осиновый кол и без листьев, чтоб не было тени и слезы,
ров широкий, глубокий, стена, бастион и, конечно, ограда.