И тёрся о шкирку рассвет…
Я спал, постеливши соломки,
На поле с названием бред,
Боясь пробуждения,
Скомкав
О колкие стебли щеку,
Ресницы кромсали зарницу,
И виделось мне, что текут
Молочные реки,
Резвится
На розовом небе табун
Из девственно белых кудряшек,
А сам обаятельно юн,
И каждая клеточка пляшет,
Утроив желание спать,
А шея почти до мозолей...
Соломы погуще, и вспять
Покатится утречко,
В поле
Бредовому всё нипочём,
А кто ни таков из пиитов?
Повинную серп не сечёт...
До пяток проснёшься разбитым,
Когда пастушок наугад
Пройдётся кнутом ради хохмы,
А ежели малость поддат
И слюни наружу,
Не сохнет
Скупая мужская слеза
При виде скорбящего фавна,
Попробуй-ка всем доказать,
Читающему и подавно,
Кто нежится на берегу,
В кисельный песочек зарывшись…
Себя же спокон берегу –
В соломе лишь блохи да мыши.