Я больше не могу.
Устала. Задыхаюсь.
Мне вяжет руки отвратительная слабость.
И против своей воли я бегу
Куда-то, куда, якобы, мне нужно.
Сыта по горло лицемерной дружбой.
И эта принудительная служба
Тянет меня якорем на дно.
Я больше не могу,
Хоть и терплю, стараюсь,
Натянуто, фальшиво улыбаюсь.
Невыносимо. Этот гул
Урбанизаций оглушает,
На части рвёт покой,
А город раздражает, кривой людской рукой
Мой мозг опустошает.
Тону в рутине. В паутине
Серых дней
Валюсь я с ног от ритма муравейника людей.
В переплетении трамвайных линий
Несётся жизнь моя и нет уж половины,
А люди-зомби сталкивают лбы.
И я - один из лбов этой слепой толпы.
Я - винтик мегаполиса машины.
Беззвучно в пустоту кричу,
Что больше не могу, что тошнит от людей,
Всё равно от каких - стариков иль детей.
Я глотаю всё это. Молчу...
Не хочу. Не хочу. Не хочу.