Всё, что ее не убило, должно было сделать сильней, и сделало, безусловно, и все говорят о ней – о, это такая сука, что близко не подходи, а она сидит за столом, руку прижав к груди, и медленно дышит, ловит сердечный ритм, а его всё нет, один сплошной перепляс, маскируя валокордин, плеснет на стол айриш крим – за себя/за нас.
Потом соберется, встанет на каблуки, пройдет до такси походкой семнадцати лет, от грохота в клетке грудной не отнимая руки – разумеется, чтобы все видели новый браслет.