Играла гитара, трескал костер,
кто-то прилег на травянистый ковер.
А теплый ветер доносил до сосны
пепел далекой горящей войны.
Десяток бойцов зашли на привал,
никто не сказал как сильно устал,
все молчали, ожидая отбоя
пред наступлением главного боя.
А по небу будто разлили гуашь,
и ветви деревьев провел карандаш;
серый же дым сюда не дошел,
его держала война как осиновый кол.
Трава пожелтела - засыпали леса,
меняла убранство природа - актриса.
Завтра дожидается тяжелая битва,
что подкосит войска как острая бритва -
падёт на поле страны защита,
а генералы сбегут как королевская свита.
Горячий дождь пойдет на воле,
заливая кровью шагающих в строе.
Войны закончатся, страдания уйдут,
а память о них спрячет время в закут,
но жившие там, на границе ада,
не потушат её, пусть горит, как лампада,
в самую тёмную и холодную ночь,
чтоб заблудшему путнику выйти помочь.
Они не забыли о страхах войны,
и жаль, что стали для народа пусты.
Героев войны сложили в коробку,
а её, в свою очередь, бросили в лодку,
которая пошла по соленой воде,
повинуясь течению и появляясь везде.
И герои остались жить в переулках,
о них позабыли, как о заношенных втулках,
сидящих когда-то в сердце войны,
но теперь они ходят вдоль холодной стены
человеческой страшной жестокости -
самой опасной народа способности.
А наш герой, засыпая голодным,
видеть кошмар оставался способным:
он видел ужасные ранения друга,
он видел движение адского круга
под шквальным огнем свинцовых дождей,
он видел сотни ненужных смертей.
- Мы две войны прошли с тобой,
а ты сейчас на улице, хоть волком вой,
сидишь один на холодной земле,
зарывшись в этом грязном и рваном тряпье. -
Сказал прохожий в дорогом пиджаке
и со свежей газетой в сильной руке.
Когда-то они воевали бок о бок,
шли напролом с парой верных собак,
но ранен один был в неравном бою,
спасая друга, подставил спину свою.
Его увезли - потерял много крови,
и больше не видел никто его в поле.
Он еле очнулся, видно сильно устал,
он в жизни умаялся - догорает запал
силы воли, закаленной боями,
что засели в мозгу, ухватившись корнями,
не собираясь останавливать боль,
которая на дно ведет за собой.
Сослуживец рукой приобнял за плечо,
и щеки оказались в слезах - горячо.
Он же, опираясь на старого друга,
еле встал, позабыв про боль недуга,
что когда-то свалила солдата
и оставила без родного боевого собрата.
Горячие слезы текут по щекам,
и бойцы снова идут по намятым следам
своих далеких воспоминаний -
опасных молодых деяний,
что раз за разом возникая
дают понять: для героев не создано рая...