Георгий Константинович Жуков. Моя адвокатура. Книга тринадцатая.
К ЧИТАТЕЛЯМ! (из моей первой одноимённой книги).
Информация к размышлению. Виктор Суворов – литературный псевдоним Владимира Резуна. Владимир Резун – Гражданин СССР, профессиональный разведчик; в 1978 году бежал в Великобританию. В СССР заочно приговорён к смертной казни.
Виктор Суворов – профессиональный разведчик, аналитик – и уже это расставляет точки над i. Он низвергает Георгия Константиновича Жукова и как полководца, и как человека – в котором-де не было ничего святого и хорошего. Такого быть не может. Я – черно-белый в душе, творю и хорошее, и плохое. Я не видел людей до конца хороших или плохих. Мы – черно-белые все. Какие мы бываем больше или меньше в этом – зависит от бесконечно многих причин. Вывод мой: деятельность Жукова – и как полководца, и как человека – в трудах В. Суворова освещена категорически отрицательно. Сказать – было только плохо или было только хорошо в действиях человека можно при участии его в одном событии – ито с оглядкой; Жуков прошёл сотни важных по значению событий, включая эпохальные, и говорить о действиях человека такой судьбы только отрицательно – неразумно, а то и подло. Не даёт писатель-ниспровергатель Жукову даже и головы приподнять. В каких целях делает такую тиранию по отношению к обвиняемому – это знает лишь В. Суворов. Можно освещать и односторонне, но надо об этом предупреждать читателей, - иначе или ты их дурачишь в каких-то целях, или не ведаешь, что творишь. Посему, я буду придерживаться больше позиции адвоката Жукова, чтобы постараться уровнять позиции при определении – кто есть Жуков.
Виктор Суворов – сильный писатель и отличный аналитик; не зря он – разведчик – сиречь шпион. Но если он такой, то есть опасность, что за силой документов, доказательств, анализов – могут быть подвохи от него (как от разведчика), но могут быть и его “проколы”, как говорят сыщики и контрразведчики. Попробую уловить В. Суворова на его проколах – то есть буду действовать как контрразведчик, но в этом я – абсолютный неуч.
Тексты из книг Виктора Суворова и другие будут прямым шрифтом; мои тексты – курсивом. Выделения текстов и в текстах, подчёркивания – мои.
Добавляю к обращению в этой книге. Обязательно прочитайте мои предыдущие книги, чтобы лучше понимать, то – о чём речь поведу.
ВИКТОР СУВОРОВ. “БЕРУ СВОИ СЛОВА ОБРАТНО”.
Роль Жукова в грандиозной Корсунь-Шевченковской операции отрицательная. За эту операцию И.С. Конев получил звание Маршала Советского Союза, А.А. Новиков – главного маршала авиации, П.А. Ротмистров – маршала бронетанковых войск. А Жуков не получил ничего. Более того, Сталин письменно выразил ему свое неудовольствие и отозвал в Москву.
А если Жукова послушать...
ВИКТОР СУВОРОВ. “ТЕНЬ ПОБЕДЫ”.
Маршал Советского Союза М.В. Захаров: "Создалась довольно напряженная обстановка. В этих условиях координировавший действия 1-го и 2-го Украинских фронтов Маршал Советского Союза Жуков не сумел организовать достаточно четкого взаимодействия войск, отражавших натиск врага, и был отозван Ставкой в Москву." ("Красная Звезда". 11 февраля 1964).
Эти слова маршала Захарова подтверждает телеграмма Сталина: "Должен указать Вам, что я возложил на Вас задачи координировать действия 1-го и 2-го Украинских фронтов, а между тем из сегодняшнего вашего доклада видно, что, несмотря на всю остроту положения, Вы недостаточно осведомлены об обстановке: Вам неизвестно о занятии противником Хильки и Нова-Буда; Вы не знаете решения Конева об использовании 5 гв. кк и танкового корпуса Ротмистрова с целью уничтожения прорвавшегося противника..."
Тут речь не о каких-то деревнях, занятых немцами. Это один из самых драматических моментов войны. В феврале 1944 года на правом берегу Днепра два советских фронта замкнули кольцо окружения вокруг мощной группировки германских войск. Задача германского командования - вырваться из окружения.
Задача советского командования противоположная – не позволить противнику вырваться. Но там, в районе сражения, два советских фронта, два штаба, два командующих – генерал армии И.С. Конев и генерал армии Н.Ф. Ватутин. Каждый видит ситуацию со своей колокольни, каждый принимает свое решение.
Координировать действия двух фронтов из Москвы чрезвычайно трудно. Обстановка меняется стремительно. В штабах фронтов каждое сообщение надо подготовить, зашифровать, отправить в Москву, там его надо расшифровать, оценить, принять решение, зашифровать, отправить. Пока его расшифровывают, обстановка в корне меняется, и приказ Москвы уже не соответствует новой обстановке. Сталин не может покинуть Москву. У него не только на правом берегу Днепра проблемы. Поэтому в район сражения Сталин посылает своего заместителя Жукова. Два фронта подчинены Жукову и делают то, что он прикажет. И вот наступает самый важный момент сражения: противник начинает прорыв. Сталин в Москве об этом знает. Сталин знает, что прорыв германской окруженной группировки идет успешно. Сталин знает, на каком участке прорываются германские дивизии. А Жуков, который находится в районе боевых действий, ничего этого не знает и шлет Сталину сообщения о том, что ничего серьезного не происходит.
Обратим внимание на странность в сталинской телеграмме.
5-й гвардейский кавалерийский корпус Сталин называет по номеру, а танковый корпус Ротмистрова - не по номеру, а по фамилии командира. Почему? Потому, что даже в шифрованных телеграммах вещи не называли своими именами.
Часто использовались обороты типа: "удерживать известный вам город", "выйти на рубеж известной вам реки" и т.д. Вместо фамилий высшего командного состава использовались псевдонимы. Например, "Васильев" - это маршал Василевский. Легко разгадать? Нет, не легко. Псевдонимы часто и бессистемно менялись. Сегодня "Васильев" - это маршал Василевский, а завтра "Васильев" - это Сталин. Вчера "Константинов" - это маршал Жуков. Сегодня "Константинов" - это маршал Рокоссовский. А завтра Жуков будет работать под псевдонимом "Юрьев", Рокоссовский - "Костин", а Сталин - "Иванов".
С этой же целью менялось и названия самых важных соединений. В феврале 1944 года Сталин говорит про "танковый корпус Ротмистрова". Но в Красной Армии уже ровно год такого корпуса не было, а была 5-я гвардейская танковая армия Ротмистрова. Павел Алексеевич Ротмистров - любимец Сталина. В феврале 1943 года он - генерал-лейтенант танковых войск. В феврале 1944 года, в момент, о котором идет речь, Ротмистров уже маршал бронетанковых войск.
Сталин не говорит в шифровке, что введена в сражение 5-я гвардейская танковая армия маршала бронетанковых войск Ротмистрова. Чтобы понизить звучание, Сталин говорит про "танковый корпус Ротмистрова". Кто знает, о чем речь, поймет.
Так вот, для того, чтобы не позволить противнику вырваться из кольца, командующий 2-м Украинским фронтом генерал армии И.С. Конев ввел в сражение 5-ю гвардейскую танковую армию и 5-й гвардейский кавалерийский корпус.
Сталин в Москве об этом знает. А Жуков, который находится в районе сражения и имеет приказ координировать действия двух фронтов, об этом не знает. И Верховный главнокомандующий в своей телеграмме указывает своему заместителю Жукову, что тот понятия не имеет об обстановке и с возложенными на него обязанностями не справляется.
Краткости ради, я привел только кусок сталинской телеграммы. Но она вся в том же духе. Была еще одна такая же телеграмма Сталина Жукову. После этого Сталин приказал Жукову возвращаться в Москву: все равно в районе сражения от Жукова нет толка. И когда коммунисты говорят, что Жуков не проиграл ни одного сражения, я рекомендую им вспомнить сражение 1944 года на правом берегу Днепра. Мощная группировка противника была окружена без Жукова. Ему оставалось только удержать окруженных в кольце. Жуков с возложенной на него задачей не справился и позорно провалил операцию. Большая часть окруженных германских войск вырвалась из мышеловки и беспрепятственно ушла.
ВОТ СЛОВА ЖУКОВА.
В ночь на 12 февраля окруженная группа войск, собравшись на узком участке, попыталась также прорваться через Стеблев в Лисянку на соединение с танковыми дивизиями. Ей даже удалось выйти в район Шендеровки, но дальнейшее продвижение противника было приостановлено. Расстояние между окруженной группой и деблокирующей группой немецких войск сократилось до 12 километров, но чувствовалось, что для соединения у противника сил не хватит.
В ночь на 12 февраля 1944 года я послал донесение в Ставку:
"У Кравченко: противник силой до 160 танков с мотопехотой с фронта Ризино-Чемериское-Тарасовка ведет наступление в общем направлении на Лисянку и, прорвав первую линию 47-го стрелкового корпуса, вклинился в оборону до 10 км.
Дальнейшее продвижение противника было остановлено на реке Гнилой Ткич частями 340-й стрелковой дивизии и 5-го механизированного корпуса, составляющими вторую линию обороны, и резервными полками СУ-85.
За отсутствием связи с командиром 47-го стрелкового корпуса положение на левом фланге армии в направлении Жабинка – Ризино – Дубровка уточняется.
Сил и средств у Кравченко было достаточно для отражения атак противника, но Кравченко при прорыве первой линии нашей обороны потерял управление частями армии.
Приказал Николаеву (Псевдоним Н.Ф.Ватутина. — Прим. Автора) срочно развернуть в Джурженцы управление 27-й армией и подчинить в оперативном отношении Кравченко Трофименко.
Армию Богданова к утру 12 февраля главными силами сосредоточить в районе Лисянка –
Дашуковка – Чесновка. 202-ю стрелковую дивизию развернуть на рубеже Хижинцы – Джурженцы, туда же подтянуть полностью укомплектованную бригаду Катукова.
Степину (Псевдоним И.С.Конева. — Прим. Автора) приказал в Лисянке к утру иметь от Рот¬мистрова две бригады и по реке Гнилой Ткич на участке Лисянка – Мурзинцы занять оборону, и в первую очередь противотанковую.
У Степина: армия Ротмистрова сегодня отразила атаки до 60 танков противника от Ерков в направлении Звенигородки. Разведкой установлено движение до 40 танков из Капустина на Ерки. Возможно, противник подтягивает на звенигородское направление танки с Лебединского направления.
Степин к утру 12 февраля 18-й танковый корпус передвигает в Михайловку (восточнее Звенигородки) и 29-й танковый корпус в район Княжье – Лозоватка.
Армия Смирнова вела бой за Мирополье, Кошак, Глушки.
Для удобства управления с 12.00 12 февраля 180-я стрелковая дивизия Трофименко передается в состав 2-го Украинского фронта.
Приказал Степину 12.2.44 главными силами армий Коротеева и Смирнова удар нанести с востока на Стеблев и в тыл главной группировки окруженного противника, готовящейся для выхода навстречу наступающей танковой группе.
Вся ночная авиация фронтов действует в районе Стеблева.
Жуков".
Утром 12 февраля я заболел гриппом и с высокой температурой меня уложили в постель. Согревшись, крепко заснул. Не знаю, сколько проспал, чувствую, изо всех сил мой генерал-адъютант Леонид Федорович Минюк старается меня растолкать. Спрашиваю: “Звонит товарищ Сталин”.
Вскочив с постели, взял трубку.
“Мне сейчас звонил Конев, - сказал Верховный, - и доложил, что у Ватутина ночью прорвался противник из района Шандеровки в Хилки и Новую Буду. Вы знаете об этом?” – “Нет, не знаю. Думаю, это не соответствует действительности”. – “Проверьте и доложите”.
Я тут же позвонил Н.Ф.Ватутину и выяснил, что противник действительно пытался, пользуясь пургой, вырваться из окружения и уже успел продвинуться километра на два-три и занял Хилки, но был остановлен. Сведения о попытках прорыва как-то раньше попали к И.С. Коневу. Вместо того чтобы срочно доложить мне и известить Н.Ф.Ватутина, он позвонил И.В.Сталину, дав понять, что операция по ликвидации противника может провалиться, если не будет поручено ему ее завершение.
Переговорив с Н.Ф.Ватутиным о принятии дополнительных мер, я позвонил Верховному и доложил ему то, что мне стало известно из сообщения командующего 1-м Украинским фронтом.
И.В.Сталин крепко выругал меня и Н.Ф.Ватутина, а затем сказал: “Конев предлагает передать ему руководство войсками внутреннего фронта по ликвидации корсунь-шевченковской группы противника, а руководство войсками на внешнем фронте сосредоточить в руках Ватутина”. –
“Окончательное уничтожение группы противника, находящейся в котле, дело трех-четырех дней. Главную роль в Корсунь-Шевченковской операции сыграл 1-й Украинский фронт. Ватутину и возглавляемым им войскам будет обидно, если они не будут отмечены за их ратные труды. Передача управления войсками 27-й армии 2-му Украинскому фронту может затянуть ход операции”.
И.В.Сталин в раздраженном тоне сказал: “Хорошо. Пусть Ватутин лично займется операцией 13-й и 60-й армий в районе Ровно—Луцк-Дубно, а вы возьмите на себя ответственность не допустить прорыва противника из района Лисянки. Все”.
Однако через пару часов была получена директива следующего содержания:
"Командующему 1-м Украинским фронтом.
Командующему 2-м Украинским фронтов.
Тов. Юрьеву (псевдоним Г.К. Жукова. – Прим. редактора).
Ввиду того что для ликвидации корсуньской группировки противника необходимо объединить усилия всех войск, действующих с этой задачей, и поскольку большая часть этих войск принадлежит 2-му Украинскому фронту, Ставка Верховного Главнокомандования приказывает:
1. Возложить руководство всеми войсками, действующими против корсуньской группировки противника, на командующего 2-м Украинским фронтом с задачей в кратчайший срок уничтожить корсуньскую группировку немцев.
В соответствии с этим 27-ю армию в составе 180, 337-й, 202-й стрелковых дивизий, 54, 159-го укрепленных районов и всех имеющихся частей усиления передать с 24 часов 12.2.44 в оперативное подчинение командующего 2-м Украинским фронтом. Снабжение 27-й армии всеми видами оставить за 1-м Украинским фронтом.
Командующему 2-м Украинским фронтом связь со штабом 27-й армии до установления прямой связи иметь через штаб 1-го Украинского фронта.
2. Тов. Юрьева освободить от наблюдения за ликвидацией корсуньской группировки немцев и возложить на него координацию действий войск 1-го и 2-го Украинских фронтов с задачей не допустить прорыва противника со стороны Лисянки и Звенигородки на соединение с корсуньской группировкой противника.
Исполнение донесите.
Ставка Верховного Главнокомандования.
И.Сталин.
А.Антонов.
12 февраля 1944 года. № 220022".
Н.Ф. Ватутин был очень впечатлительный человек.
Получив директиву, он тотчас же позвонил мне и, полагая, что все это дело моих рук, с обидой сказал: “Товарищ маршал, кому-кому, а вам-то известно, что я, не смыкая глаз несколько суток подряд, напрягал все силы для осуществления Корсунь-Шевченковской операции. Почему же сейчас меня отстраняют и не дают довести эту операцию до конца? Я тоже патриот войск своего фронта и хочу, чтобы столица нашей Родины Москва отсалютовала бойцам 1-го Украинского фронта”.
Я не мог сказать Н.Ф.Ватутину, чье было это предложение, чтобы не сталкивать его с И.С. Коневым. Однако я считал, что в данном случае Н.Ф.Ватутин прав как командующий, заботясь о боевой, вполне заслуженной славе вверенных ему войск.
“Николай Федорович, это приказ Верховного, мы с вами солдаты, давайте безоговорочно выполнять приказ”.
Н.Ф.Ватутин ответил: “Слушаюсь, приказ будет выполнен”.
Однако у меня от всего этого на душе остался нехороший осадок. Я был недоволен тем, что И.В.Сталин не счел нужным в данном случае вникнуть в психологию войск и военачальников. И.В.Сталин был умный человек и должен был спокойно разобраться со сложившейся обстановкой и, предвидя, чем она в конце концов кончится, решить вопрос без излишней нервозности, которая так без оснований ранила душу замечательного полководца Н.Ф. Ватутина.
После 12 февраля противник, как ни пытался пробиться из района Шандеровки в Лисянку, успеха не имел.
14 февраля войска 52-й армии 2-го Украинского фронта заняли город Корсунь-Шевченковский. Кольцо вокруг окруженных продолжало сжиматься. Солдатам, офицерам и генералам немецких войск стало ясно, что обещанная им помощь не придет, рассчитывать приходилось только на себя. По рассказам пленных, войска охватило полное отчаяние, особенно когда им стало известно о бегстве на самолетах некоторых генералов – командиров дивизий и штабных офицеров.
Ночью 16 февраля разыгралась снежная пурга. Видимость сократилась до 10-20 метров. У немцев вновь мелькнула надежда проскочить в Лисянку на соединение с группой Хубе. Их попытка прорыва была отбита 27-й армией С.Г.Трофименко и 4-й гвардейской армией 2-го Украинского фронта.
Особенно героически дрались курсанты учебного батальона 41-й гвардейской стрелковой дивизии генерал-майора К.Н.Цветкова. Все утро 17 февраля шло ожесточенное сражение по уничтожению прорвавшихся колонн немецких войск, которые в основном были уничтожены и пленены. Лишь нескольким танкам и бронетранспортерам с генералами, офицерами и эсэсовцами удалось вырваться из окружения и проскочить из района села Почапинцы в район Лисянки.
Как мы и предполагали, 17 февраля с окруженной группировкой все было покончено. По данным 2-го Украинского фронта, в плен было взято 18 тысяч человек и боевая техника этой группировки.
Столица нашей Родины 18 февраля салютовала войскам 2-го Украинского фронта. А о войсках 1-го Украинского фронта не было сказано ни одного слова.
Как бывший заместитель Верховного Главнокомандующего, которому одинаково были близки и дороги войска 1-го и 2-го Украинских фронтов, должен сказать, что И.В.Сталин был глубоко неправ, не отметив в своем приказе войска 1-го Украинского фронта, которые, как и воины 2-го Украинского фронта, не щадя жизни, героически бились с вражескими войсками там, куда направляло их командование фронта и Ставка. Независимо от того, кто и что докладывал И.В.Сталину, он должен был быть объективным в оценке действий обоих фронтов. Почему И.В.Сталин допустил такую несправедливость, мне и по сей день неясно. Эта замечательная операция была организована и проведена войсками двух фронтов. Я думаю, что это была непростительная ошибка Верховного.
Как известно, успех окружения и уничтожения вражеской группировки зависит от действий как внутреннего, так и внешнего фронтов. Оба фронта, возглавляемые Н.Ф.Ватутиным и И.С. Коневым, сражались одинаково превосходно.
В результате успешных действий войск Украинских фронтов к концу февраля 1944 года создалась благоприятная обстановка для полного изгнания вражеских войск с территории Правобережной Украины. 1-й украинский фронт, своим правым крылом захватив район Луцк –
Шумское – Шепетовка, вышел во фланг поскуровско-винницкой группировки противника, 2-й Украинский фронт занял исходный район для удара через Умань на могилев-подольском направлении. 3-й Украинский фронт вышел на линию Кривой Рог – Широкое – Кочкаровка в готовности нанести удар на тирасполь-одесском направлении.
С 18 по 20 февраля я был в Ставке, где докладывал Верховному Главнокомандующему свои соображения о плане дальнейших операций. Верховный приказал вновь выехать для координации действий 1-го и 2-го Украинских фронтов и, не теряя времени, начать их наступление.
21 февраля я прибыл в штаб 1-го Украинского фронта и в первую очередь ориентировал Н.Ф.Ватутина и членов Военного совета фронта в отношении новых указаний, полученных в Ставке.
После уточнения обстановки и задач, утвержденных Ставкой, фронты начали ускоренную подготовку новых наступательных операций и их материально-технического обеспечения. В связи с полной весенней распутицей на Украине это было связано с величайшими трудностями. Особенно тяжко было сосредоточивать снаряды, мины, бомбы, горючее и продовольствие непосредственно в войсковые части.
Немецкое командование считало, что советские войска не смогут в таких условиях наступать, и оно будет иметь достаточно времени, чтобы перегруппировать силы и укрепить оборону. На этом необоснованном расчете мы и решили поймать врага, нанеся ему ряд сокрушительных ударов, которых он не ожидал.
Короче говоря, мы вновь решили использовать оперативную внезапность, которая теперь была прочно освоена советским оперативно-стратегическим искусством.
ИТАК… Владимир Богданович Резун (по совместительству – Виктор Без Отчества Суворов) верен себе – передёргивать, искажать до неузнаваемости не по мелочам, а по крупному (по принципу: чем наглее ложь, тем быстрее ей поверят). Резуна, вероятно, корёжит, что он ничем не выделился особо во всемирном масштабе, вот и решил он выделиться всемирным безоглядным враньём на свою бывшую Родину, холуируя перед заграничными спецслужбами, которым он предался и продался.
Слова Резуна. “И когда коммунисты говорят, что Жуков не проиграл ни одного сражения, я рекомендую им вспомнить сражение 1944 года на правом берегу Днепра. Мощная группировка противника была окружена без Жукова. Ему оставалось только удержать окруженных в кольце. Жуков с возложенной на него задачей не справился и позорно провалил операцию. Большая часть окруженных германских войск вырвалась из мышеловки и беспрепятственно ушла”.
Что делает Резун – опять рассчитывает на дурачка. Он вставляет строку “И когда коммунисты говорят, что Жуков не проиграл ни одного сражения, я рекомендую им вспомнить сражение 1944 года на правом берегу Днепра”, после которой у невдумчивого читателя остаётся в памяти – Жуков всё же проиграл сражение. Резун, использовав тот факт, что часть немцев, среди ночи и пурги, всё-таки выскочила из окружения, - фактически, объявляет – вдумайтесь! – немцы выиграли сражение у Жукова. Часть немцев, чудом выдравшаяся из окружения, объявляется Резуном победителями! в сражении. Не первый раз Резун этот реверанс делает. Я уже сообщал, как Резун контрнаступление Красной Армии в битве под Москвой, когда на сотни километров немцы были отброшены от Москвы, объявил позорным разгромом Красной Армии. Так можно объявить и растрёпанный мизер французских войск Наполеона, добравшихся при бегстве из России до Парижа, - победителями над Россией. У Резуна садизм по отношению к читателям – до высшей степени он старается их одурачить. К этому случаю я переделаю поговорку “чем наглее – тем вернее” на “чем наглее – тем подлее”. Резун действует по принципу “Хоть отмоется, да что-нибудь останется”. Если бы Резун, окажись он среди надорвавшихся душой и телом, прорвавшихся (среди ночи, метели, пуль, осколков, сабель казаков и гусениц танков) из окружения немцев, объявил им, что они выиграли сражение у Жукова, то бывшие окруженцы восприняли бы этот трёп Резуна за дикое издевательство над ними – пристрелили бы Резуна на месте.
Теперь – конкретно.
Слова Резуна. “Так вот, для того, чтобы не позволить противнику вырваться из кольца, командующий 2-м Украинским фронтом генерал армии И.С. Конев ввел в сражение 5-ю гвардейскую танковую армию и 5-й гвардейский кавалерийский корпус.
Сталин в Москве об этом знает. А Жуков, который находится в районе сражения и имеет приказ координировать действия двух фронтов, об этом не знает. И Верховный главнокомандующий в своей телеграмме указывает своему заместителю Жукову, что тот понятия не имеет об обстановке и с возложенными на него обязанностями не справляется”.
Господин Резун, Жуков не мог знать обстановку в силу того, что её не сообщил Конев своему непосредственно вышестоящему – Жукову (вы сознательно на это не сделали упор для читателей). Конев сообщил обстановку сразу Сталину, нарушив субординацию. Через голову своего начальника можно сообщать выше только в особых случаях – таких, как явная угроза предательства со стороны своего начальника (это относится и к разведке, в которой вы, господин Резун, бывали – и в которой предателем стали).
Коневу Сталин не сделал замечание за нарушение им субординации, чтобы разогреть страсти между командующими фронтами (на это Иосиф Виссарионович был весьма способен).
Действия Конева – в этом случае – я расценил как выходку выскочки.
Слова Резуна. “Ему оставалось только удержать окруженных в кольце. Жуков с возложенной на него задачей не справился и позорно провалил операцию. Большая часть окруженных германских войск вырвалась из мышеловки и беспрепятственно ушла”.
Мой вопрос. Кому “оставалось только удержать окруженных в кольце?” – смотрим в документ.
Вот часть из приказа Сталина. “2. Тов. Юрьева (Жукова. – М. А.) освободить от наблюдения за ликвидацией корсуньской группировки немцев и возложить на него координацию действий войск 1-го и 2-го Украинских фронтов с задачей не допустить прорыва противника со стороны Лисянки и Звенигородки на соединение с корсуньской группировкой противника. Исполнение донесите.
Ставка Верховного Главнокомандования. И.Сталин. А.Антонов.
12 февраля 1944 года. № 220022".
Если брать конкретно, официально, то после этого приказа Жуков отвечал только за крепость фронтов, с задачей не допустить противника извне деблокировать окружённых. Жуков с этой задачей справился – немцы извне не пробились к окружённым. Не удержал часть немцев – Конев, которому Сталин доверил держать внутреннее кольцо окружения. Немцы прорвали внутреннее кольцо окружения и, ударив в тыл внешнего кольца (у которого была задача держать внешний фронт), частью вырвались из окружения. Так что Резун свалил “с больной головы – на здоровую”. Жуков выполнил свою задачу – не допустил извне деблокирование немецкой группировки.
Привожу часть приказа Сталина, в котором указано, что именно Конев отвечает за удержание внутреннего кольца против прорыва немцев из котла и за их разгром.
“Ставка Верховного Главнокомандования приказывает: 1. Возложить руководство всеми войсками, действующими против корсуньской группировки противника, на командующего 2-м Украинским фронтом (Конева. – М. А.) с задачей в кратчайший срок уничтожить корсуньскую группировку немцев”. Часть группировки не была уничтожена, прорвав внутренний фронт и ударив в тыл внешнему фронту – вырвалась из котла. Не Жуковым, а именно Коневым приказ не был выполнен до конца.
Эти свои доводы я отношу и к высказыванию Маршала Советского Союза М.В. Захарова о Жукове, которого – Захарова – высказывание привёл, как авторитетное, для читателей тандем одного лица – В.Резун-В.Суворов.
Повторю слова Резуна. “Ему оставалось только удержать окруженных в кольце. Жуков с возложенной на него задачей не справился и позорно провалил операцию. Большая часть окруженных германских войск вырвалась из мышеловки и беспрепятственно ушла”.
Вот так Резун умеет замалчивать и передёргивать факты, дурача читателей.
Данные о числе вышедших из окружения немецких военнослужащих.
Манштейн: “Из котла вышло 30000-32000 человек”; Коллектив авторов. Генерал-фельдмаршал Герд фон Рунштедт, Генерал-лейтенант Курт Дитмар, Генерал-майор Эдгар фон Буттлар, Генерал-полковник Лотар фон Рендулич, Генерал-лейтенант Бодо Циммерманн, Генерал-майор Герхудт фон Роден, Генерал кавалерии Зигфрид Вестфаль, Адмирал флота Вильгельм Маршалль, Полковник Эгельгаф, Полковник Зельмайр, Подполковник Греффрат: “Около 30 тыс. человек, потеряв при этом почти все тяжелое оружие и технику, вышли из окружения, соединившись с основными силами немецких войск”; фон Меллентин Фридрих Вильгельм: “С огромным трудом Манштейну удалось вывести из котла около 35 тыс. человек, но потери, особенно в артиллерии, были огромные. Большинство орудий пришлось бросить на дорогах”.
Итак. Расхождения в данных – до шести тысяч человек. Это говорит о том, что цифры, приведённые немецкими генералами, взяты “с потолка”. Заметьте, что это пунктуальные немцы, генералы (Манштейн – фельдмаршал), непосредственные участники тех событий, люди, непосредственно имеющие на руках оперативные данные во время тех событий. Уж кому, как ни им, знать точную цифру потерь. Расхождения в данных, в этом случае, огромные. Отсюда мой вывод: трёпка немцам была гораздо солидней, чем она была преподнесена немецкими генералами для публики после войны. Во время войны истинные потери скрывались, чтобы держать тонус войск и для престижа власти Германии перед всем миром.
Из наших источников данных: в окружение попало 80 тысяч человек из германского воинства, из этого воинства потери – 55 тысяч; пленных 18 тысяч.
Слова Резуна. “После этого Сталин приказал Жукову возвращаться в Москву: все равно в районе сражения от Жукова нет толка”.
У Резуна – что ни вздох, то брёх. Что же было на самом деле? Вот что.
Жуков был в районе сражения до окончания сражения. Вызов Жукова в Москву был связан с тем, что Жуков должен был согласовать со Сталиным план наступления на немцев, с конечной целью – выход к Карпатам. Резун, естественно для него, извратил истину, чтобы превратить Жукова в полководца, от которого “нет толка”.
Повторю слова Резуна. “После этого Сталин приказал Жукову возвращаться в Москву: все равно в районе сражения от Жукова нет толка ”. Теперь сами оцените, как дурачит Резун вас, читатели, и с каким резунским уважением он к вам относится.
ПОСЛЕ СКАЗАННОГО.
Слова Резуна. “Роль Жукова в грандиозной Корсунь-Шевченковской операции отрицательная. За эту операцию И.С. Конев получил звание Маршала Советского Союза, А.А. Новиков – главного маршала авиации, П.А. Ротмистров – маршала бронетанковых войск. А Жуков не получил ничего. Более того, Сталин письменно выразил ему свое неудовольствие и отозвал в Москву. А если Жукова послушать...”. Этой резунской сентенции я дал оценку.
Добавлю вот что о Жукове.
Войска МАРШАЛА СОВЕТСКОГО СОЮЗА Жукова вышли к Карпатам – этим они рассекли стратегический фронт южной группировки германских войск.
За эту победу Георгий Константинович Жуков был награждён ОРДЕНОМ ПОБЕДЫ № 1.
МИХАИЛ АНПИЛОГОВ. ГОРОД ПАВЛОВСК ВОРОНЕЖСКОЙ ОБЛАСТИ.
17-19.11.2013.