Песня старухи Урсулы
Амаранта вшивает артерии в саван из тысячи пестрых лент -
так, кошмаром Дамокла на нити былого, внутри оживает Смерть,
отдаваясь в груди. Одиночество длится чуть более сотни лет,
Да смыкается в круг Уроборосом -не разбить, не переболеть.
***
Я старуха Урсула, я -Ева, я - Гея, печальная мать-земля,
Мне ль тянуться туда, где цветут в темноте канареечные цветы?...
Я - печальная мать, ослепленная дымом, а это - моя семья.
Здесь рождаются мертвыми, спрятав дыханье в холодных губах воды.
Здесь рождаются трупы, целуют друг друга, разводят коров и боль,
Пьют вино и кошмары, мечтают о женщинах, в частности - о Войне.
Сын - Аурелиано - однажды с собою такую привел домой -
Нет невесты желанней тому, кто молчал, прозябая в моем нутре.
Он привел её в дом, и Война задохнулась под тяжестью пустоты,
Ибо тело войны - суть движение тока в пространстве меж полюсов,
Концентрат бытия. Здесь же - только молчанье в холодных губах воды,
Сизоликая гладь - ни морщинки волны, ни нарвалов, ни парусов.
***
Амаранта шьет саван, из пальцев ручьями чернила бегут на ткань -
Смерть, по правилу зеркала, ближе тому, кто впитал тишину и стынь
с молоком. Слышишь? Бьется в тебе несмолкающей жилкою - "Привыкай!",
Привыкай! Скоро воды проглотят Амона,мир станет совсем пустым.
Привыкай, сын, к вагонам, забитым телами до вмятинок, до краев,
К возвращению в город, где кости в жару раскаляются, словно медь.
Видишь тело младенца под рыжим покровом пирующих муравьев? -
Это змий Уроборос в тебе развернулся - не сжечь, не переболеть.
привыкай находить свое имя в скрижалях о грешниках суеты,
Просыпаться лишь раз в затихающем крике под тяжестью простыней.
Привыкай, что дорога не впустит двоих - одиночество это ты,
Сердцевина натуры.
Я мать, я - Урсула, и что-то болит во мне.
***
Я хватаюсь за двери. Но дверь превращается в стену иль пыльный след
от былого. Я часто молюсь, хоть не верю ни идолам, ни богам.
Одиночество длится от Евы до моря чуть более сотни лет,
Амаранта шьет саван,
И темные нити
Спускаются
По рукам.
bvlack night «Стихи для людей»
ОТВЕТ
ПЕСНЯ УРСУЛЫ (не старухи)
Амаранта шьёт саван, неведомо сколько унылых ночей и дней,
И горячие струи текут, остужаясь прозрачной слезой с опалённых скул,
Продолжением пальцев, в чернильно-рубиновый, правильный круг под ней…
Но икнул Уроборос и, выплюнув хвост, от души, вздохнул:
***
Я – Урсула. Но я – не старуха теперь. Я была – кора,
Что морщинит, столетних деревьев, слепую от боли, плоть.
Моё тело кричало и выло, когда я была, словно сфинкс, стара,
Когда руки цеплялись за савана край, чтобы сшитое распороть,
Но противная слабость снедала животный порыв нутра,
И рождались лишь хладные трупы, как я ни молилась, ваяя жизнь.
Ибо каждая плоть, от рождения была, как песок, мертва,
Так как Смерть в неизбежность Дамокла, как в круг, замыкала живую мысль.
И Война заменила собою и смысл, и любовь, и страсть,
Сын – Аурелиано – затем, как бревно, и лежал на ней,
Что в холодных губах у Воды, на Войне, веселей дышать!
И иллюзия разум ласкает, что там Одиночество чуть теплей…
***
Амаранта вшивает в саван страхи, сны об отчаянии, траурные цветы…
И они, набухая от крови, растут, расползаются вширь и выпячивают рельеф,
Но Гернельдо к ним тянет руки, режет губы - избавляется от немоты…
Как избавится, станет Богом, и – живым. Одиночество это – дикий мираж, и – блеф.
Одиночество это – совесть, опоённая зельем, рождённым водой и дурман-травой.
Пробуди горы трупов в себе, и введи их в сожжённый до нервных сплетений, Содом души!
И поймёшь, ты – не в смрадном котле Преисподней! Ты просто пришёл домой.
Посмотри на себя изнутри. Посмотри, и пойми, и повеситься не спеши!
«Привыкай»?! Но привыкнуть нельзя к океану бессильных, кровавых и жгучих слёз!
К неизбежности Смерти, ко лжи из любимых до боли, до дрожи, уст…
Я, Урсула, очнулась. Ведь жар огнеликих и дальних, как ясность сознания, звёзд
Вскипятил мою воду, чтоб мир не остался безлик, бестелесен, безглаз и, как сфера, пуст.
***
Одиночество больше – не Похоть! На этой нелепой и горькой, как соль, Земле
Каждый может любить, ибо тракт нас ведёт не к концу, а к зовущей дыре Двери!
Я – Урсула, Лилит, Уроборос, Река в предрассветной, молочной мгле…
Я смеюсь от того, что мой собственный хвост,
словно огненный фаллос,
ворочается
внутри…
...меня.