Время свернулось в ракушке на дне морском.
В царстве подводном давно календарь не нужен.
Хронос лениво играет сырым песком,
миру даря перламутровый блеск жемчужин.
Царство морское притихло. Вода чиста
и солона, как слеза водяного Бога.
Прячутся пёстрые рыбки в густых кустах,
в каждом серебряном листике спит тревога.
Празднично светел янтарный дворец, но царь
мрачен, задумчив, трезубец берёт всё реже.
Чьей-то рукою положенный на алтарь,
гребень Русалочки девственно белоснежен.
Медные косы русалок-сестёр длинны,
и голоса их звенят мелодично-нежно,
но из привычной коралловой глубины
к солнцу теперь не стремятся они, как прежде.
Знают русалки: на суше беда и боль,
а за любовь и мечту непомерна плата.
Там, где кончается море, – не быть собой.
Сказка становится пеной, седой, косматой...