Вся шкура пропахла махоркой ,
течёт пот и соль по спине.
Все ногти под траурной плёнкой,
стоим по колено в дерьме.
Свистят разрываясь снаряды,
почти долетая в окоп,
а мы ждём команды и рады,
когда по грязи пойдём в лоб.
Атак уж давно не бывало,
мы пятимся раками в з@*.
И плачут нам в след чьи-то мамы
в платках пряча искоса взгляд.
-Куда вы родные идёте?
Пора бы уже наступать.
Да мы бы и рады,но можем
их только зубами порвать.
Ползём, животы надрывая,
несём молча пушки сквозь Клин.
И думаем,вот ведь засада-
снаряд к этим пушкам один.
К винтовкам по пять,шесть патронов,
дорога дрянной длинной в Ганг.
Да кто твою мать так воюет-
со ср@к@ю голой под танк?
Волною противник нахлынул
и смял нас и гонит вперёд,
полка больше нет и в помине,
остался р@******ный взвод.
Но как бы нас смерть не косила,
в прецеле не дрогнет рука,
несёт Михаил на грудине:
в крови,в кусках-знамя полка.
Нам в общем то надо бы малость:
сыграй для души гармонист,
гранат да патронов и будет
завидовать мёртвым фашист!
Идём по грязи в 41-й,
природа уже отцвела,
угрюмо молчим и мечтаем,
чтоб наша победа пришла!