Вошла, не поздоровалась… и долго
в углу снимала мокрое тряпьё,
на красный угол покосилась… Дрогнул
лампадки язычок и глянул строго
Господь с иконы прямо на неё.
Безрадостно окинула жилище
нелестным взглядом, будто неживым,
и, хмуро щерясь, попросила пищи -
не так, как просит измождённый нищий,
а так, как будто соблюсти режим.
Мы всё, что было, выставили гостье,
(для нас – за счастье Правде послужить),
а странница и не стеснялась вовсе
и дочиста обгладывала кости,
и острого просила подложить.
Поела и добрее будто стала.
Чайку испив, скрутила косячок
и в нашу баньку побрела устало -
отмыться, видно много что пристало
в дороге к ней… И видно, что ещё
ей надо б отдохнуть.
Заночевала.
Поутру встали рано до зари,
глазам не верим – что-то с гостьей стало:
куда-то делась смертная усталость
и будто свет небесный изнутри…
- «Останься с нами, Правда, сделай милость!
На завтрак простокваша и блины…»
За хлеб и кров нам в пояс поклонилась:
- «Мне вера ваша очень пригодилась
и души, что добру отворены.
Остаться не могу. Пока ленилась,
Отец уже грозит сухим перстом –
что вместе мы, а трудимся вполсилы…»
И родину, и нас в ней осенила
широким всепрощающим крестом.
5 мая, 2017