Полина Орынянская, http://www.stihi.ru/avtor/ollopa
Журналист, редактор. Родилась и живёт в подмосковной Балашихе. Работает в издательском доме «Бауэр Медиа». Автор поэтических сборников «Тают в интернете строки...» и «Придумай мне имя». Лауреат первой премии «Поэт года» за 2015 год в номинации Дебют, второй премии «Народный поэт»-2016 и бронзовый призер Кубка мира по русской поэзии – 2016.
Да, друзья, не разгуляться. Живых стихов – 10%, то есть 1 (один). Вот он:
2. Бабушка
В жизнь его больную, суматошную,
Где, что умирать, что убивать,
Приходила женщина из прошлого
И бочком садилась на кровать.
Не забытый с детства запах ладана
Он вдыхал и жалобно ревел,
А она всё гладила и гладила
По его пропащей голове.
==============================
Теперь обязательное: все написанное ниже – сугубо частное мнение. Передо мной никогда не стоит задачи оттоптаться на ком бы то ни было и порезвиться за чужой счет. Все слова и обороты, которые я использую в комментариях, – всего лишь попытка точнее передать ощущения от работы.
А дальше примерно так.
1. Близнецы
Этот город сед, в триста стен одет
и застёгнут на кнопки окон,
ходит он вокруг, не злодей, не друг,
задевая шершавым боком.
Деловит и скуп, зачастую груб,
раз погладит, а два ударит,
он и швец, и жнец, на дуде игрец,
но при этом – не славный парень.
Он идёт за мной как библейский Ной,
выбирая кому-то в пару,
но который век на его ковчег
мир никак не приладит парус.
Нет резона плыть, если держит нить,
хоть тонка – но прочней швартова:
город в паре сам, и без слёз и драм
не заманит к себе второго.
Тот приходит в срок, миновав порог
приоткрывшего дверь заката,
весельчак, мудрец, и притом – близнец,
плоть от плоти дневного брата.
Чародей, артист, иллюзионист
в балахоне ночного шёлка –
он в душе поэт, и вплетёт в сонет
то, что брат превратил в осколки.
Напустив туман, он сметёт в карман
шелуху от дневных раздоров,
вскинет свой тотем и напомнит всем,
что по сути он тоже город.
Промелькнув в окне, он зайдёт ко мне,
створку рамы качнув без скрипа,
чтоб от всех тайком, словно птице корм,
свежих снов на ладонь насыпать.
Эта работа стала заложником своей схемы. Чтобы соблюсти ее, автор использует массу не нужных тут слов. На мой взгляд, эта работа – затянутое ритмическое упражнение. Я не увидела в нем никакого смысла, не поняла, о каком вообще брате-близнеце идет речь.
==============================
3. мне бы на север...
Суета в этом городе, шум да гам...
Я куда-нибудь все-таки убегу.
Все подруги советуют – на юга,
Ну а мне бы – в Сибирь, в глухомань, в тайгу…
Или дальше – на север, где ночь – как день,
Где в бескрайности тундры утонет взор.
В общем, лучше туда бы, где нет людей,
Лишь продутый ветрами немой простор…
Там вспорхнувшая птица мелькнет как тень,
Сядет мне на плечо и застынет вдруг.
На ветвистых рогах пронесет олень
Молчаливого солнца янтарный круг,
Удивленно взглянув, мол, зачем сюда
Незадачливый ветер тебя занес?
…А вода там прозрачная как слюда,
В озерцах среди карликовых берез…
Там на сопках лежит пеленою стынь,
Зелен мох бархатистый, да ягель бел.
Ароматной морошки растут кусты,
Сквозь туман огоньками маня к себе.
И почувствую вдруг, как затянет брешь,
Нанесённую сердцу прутком обид,
Если свежего воздуха терпкий фреш
Будет в чистый сосуд до краев налит.
А хранимая феей седых ночей,
Полуночная солнечная свеча
Мне подарит букетик своих лучей,
Чтобы было светлей по тебе скучать…
Не поверила ни одному слову. Всё искусственно, не пережито, глазами не увидено. Взгляд и нечто. «Брешь, нанесенная сердцу прутком обид» - это апофигей один из. На всякий случай и прежде всего: брешь «нанести» нельзя. Как бы вы встретили фразу – он нанес ему на тело дыру? Да, кстати: морошка не пахнет. И на вкус-то она водянистая, а запаха нет никакого. И слюда, как раз, материал мутный, не прозрачный. Такшта…
==============================
4. Солдатики
Генералу кто-то пишет, кто-то нет.
Этот мир не так давно не прозябал.
Генерал с утра заходит в Интернет
и выходит понемногу из себя.
Он не ангел, не профессор кислых щей,
он – воспитанный сержантами мальчиш.
В старом парке в старом теле и плаще –
как увидишь, так стыдливо промолчишь.
А полковник, настоящий – как поёт
та, которая и женщина, под стать –
хоть сейчас готов в анналы и в полёт,
покорять, приумножать и всех достать.
И не думал, не по чину, просто ждал,
но никто не пишет, только военком.
С целым миром намечается вражда
и кончается под выслугу пинком.
Лейтенант и сам писал бы, но – увы,
не приучен палец к ручке, лишь курок
здесь подходит с приложеньем головы,
он по жизни твёрдо выучил урок.
Этот мальчик молодой, с кем все хотят
танцевать, а также свадьбу и оклад...
Их разводят, как на племя, как котят,
а в придачу номер, дуло и приклад.
Рядовой – он тем успешен, что живой.
Эту тему написали на роду.
Если вывезет удача на кривой,
если выспаться успеет на ходу,
коль удастся не попасться в оборот
в казино, где наши жизни на кону,
где по мере и без меры каждый врёт...
Маркес прав: никто не пишет никому.
Каждый пишет, как он слышит этот мир,
в старой песне также дышит в унисон.
Строем легче сотворяется кумир,
по команде проще мраком станет сон.
Только где-то в доме, в недрах стеллажа,
средь жестянок, безделушек и ключей
оловянные солдатики лежат...
Мальчик плачет.
Надо в школу.
А зачем?..
Аллюзии, аллюзии… Весь текст ради аллюзий. Аллюзии как самоцель и самоценность. Мне не интересно. Ну и не могу не сказать, запомнила со времен НВП: курки были у дуэльных пистолетов времен Пушкина. Из нынешнего оружия стреляют, нажимая на спусковой крючок.
==============================
5. Касаясь лица
А помнишь – снег кружился вразнобой,
Светясь алмазным нимбом над тобой,
Лица касаясь, тая в сгустках пара.
Зима едва куражилась и жгла,
И шаркала метельная метла
По стёртой грампластинке тротуара.
И ты смеялась – снегу, свету, снам,
И щедро время улыбалось нам,
Пересекая год привычным курсом,
А снег ваял, коснувшись пустоты,
На ветках букли, бантики, цветы,
Как говорится, – просто и со вкусом.
Морозный мрамор хрупок. – Бог бы с ним…
Я знаю, что с тобой не разделим:
Не разлучат нас тени или стены…
Уже февраль, и сникшие снега
Белеют, как танцовщицы Дега,
На грязный холст сошедшие со сцены.
На мой взгляд, нельзя куражиться «едва», это все равно что быть чуть-чуть беременной. Если снег кружился вразнобой, то назвать всё это метельной метлой нельзя. Метель – это не мягкое падение снега.
Вот, вероятно, автор может сказать – это мелочи, всё понятно же… Человек, читая, воспроизводит прочитанное в образах. Он может сразу, с полпинка, не назвать причину того, что у него стихи не вызвали эмоций, не «легли». А причина в том, что образы не выверены, взяты с потолка, они не склеиваются в единое целое. Так и тут: не может снег кружиться мягко и одновременно метельно мести тротуар.
Не могу представить себе «сникшие снега» и ваяние бантика и букли.
==============================
6. Приходит бархатное время...
***
Приходит бархатное время
и руку на сердце кладёт.
Оно неласковое с теми,
кто птицей рвётся из тенёт,
кто понял кое-что о смысле
времён, зовущих в палачи,
ведь переполненные выси
набиты теми, кто молчит.
И нет судьбы, и нет управы
на тех, кто болен головой.
Исчезли те, что были правы,
а кто уехал – тот живой.
Сдавив завистливостью взора,
готовит петлю каждый гном.
Одна надежда, что «Аврору»
ещё не отдали на слом.
Не поняла ни посыла, ни смысла. «Переполненные выси набиты» -- тавтология. «Переполненные выси набиты теми, кто молчит» - что имелось в виду? Вся это псевдогражданская многозначительность отдает самодеятельным рифмоплетством в соцсетях на потребу дня. Вот это просто хит:
Исчезли те, что были правы,
а кто уехал – тот живой.
==============================
7. Нити
Память приносит весну из детства:
В бочке кораблик бумажный тонет,
И, не успевшее в плоть одеться,
Яблоко дремлет в тугом бутоне.
Ноги промокли и прямо в кухню
Тащат с размытых дорог землицу.
Тусклая лампа вот-вот потухнет.
Красная нить на столе струится.
Множатся мухи на ленте липкой.
И за столом, в тишине бездонной,
Мама крестом вышивает лики,
Тыча иголкой в глаза мадоннам.
К богу клубок устремился прытко…
Маме простится. И как иначе?
Вышивки завтра продав на рынке,
Мяса с крупой принесём на дачу.
Память…В одной из таких излучин -
В сенечках мама баланду студит.
Значит, еду на крыльце получат
Кошки, собаки, смурные люди.
2017.
Есть детали, которые не позволяют мне поверить этому стихотворению. Вполне вероятно, я не знаю реалий того времени, о котором в стихах ведется речь. Но слово «дача» все же отправляет меня ну как минимум в 1980-е. То есть времена все же где-то наши. И в эти времена было так голодно, что надо было продавать рукоделие и за него тебе дали бы аж мясо? И у нас не называют богородицу мадонной, это католическая традиция. Слова «землица», «сенечки» так или иначе вываливаются из стилистики работы, делают в ней какие-то нарочито юродивые акценты. Всё вместе оставляет такое впечатление недостоверности, эдакого «хождения в народ», модного у абсолютно городской интеллигенции последних десятилетий XIX века, и нарочитого оканья, чтобы сойти за своего где-нибудь в Нижегородской или Вологодской губерниях.
==============================
8. Гамельнское. Исход
I
Крысы
Небо дышит пылью и пахнет серой,
солнце - выжатый ананас.
Позади куражится город серый,
он всегда ненавидел нас.
Потому не спросит: зачем? куда мы?
Догорая, чадят мосты.
Мы уходим сомкнутыми рядами,
зубы-гвозди, крепки хвосты.
Поднимаем пыль на тропе ногами,
животами в траве шурша.
Каждый носит свой непрощённый Гамельн,
и не стоит его прощать.
В край, где в нежной музыке тонет слово,
мир по-своему нарекать
мы идём за дудочкой крысолова.
Не свернуть.
...Впереди река.
II
Дети
Небо дышит пылью и пахнет серой,
солнце - выжатый апельсин.
Околдован звуками город серый
и не видит. Где дочь? Где сын?
Прибиваем пыль на тропе ногами,
невысокой травой шурша.
Не защитник слабый и сонный Гамельн,
нас научат его прощать.
Горько шепчет в спины попутный ветер,
опустился небесный свод.
Мы теперь уже навсегда не дети...
На волнах чародейных нот
в край, где в недрах музыки зреет слово,
мир по-новому нарекать
поплывём за дудочкой крысолова.
...Удержи на воде, река!
------
Согласно средневековой немецкой легенде, музыкант, обманутый магистратом города Гамельна, отказавшимся выплатить вознаграждение за избавление города от крыc, c помощью колдовства увёл за собой городских детей, сгинувших затем безвозвратно.
Легенда красивая и жестокая. Сама по себе. Нового прочтения я не увидела, психологизма не увидела. Если трагедия дается как бы с противоположных точек – то где же парадокс? Где противопоставление? Ноги у крыс озадачили.
==============================
9. Кончится музыка
Кончится музыка, хмель пройдет,
Кофе испортит подстрочник.
Слово написанное врет:
Жизнь - множество многоточий.
Многоточие до, многоточие после,
Междометия посередине.
Завтрак скоромный и ужин постный,
Новое громкое имя.
Встречи с надеждой на лучший исход
После хорошей драки.
Ворон накаркал новый взлет
С предельным углом атаки.
Выше Гагарина за облака.
Будет паденье круто.
Вечер в угаре, ночь коротка,
Скоро наступит утро.
Утро щерится розовым ртом
Будто бы просит каши,
Пьяного неба выдох и вдох
После всего вчерашнего.
Пальцы скользят по квадратам быстро,
Поле чернеет жуками.
День в стихах пропадает без смысла -
Тяжек сизифов камень.
Мозг ложится под микротом.
Слабость и перегрузка.
А в это время вползает в дом
Входит, врывается … музыка.
Кофе испортит подстрочник – это амфиболия. Кто кого испортит – кофе подстрочник или подстрочник – кофе? Настроенческое стихотворение, однако эмоция стреножена, кастрирована, знаешь, что она есть, должна быть, – а не чувствуешь ничего.
==============================
10. Старушка
Я в толпе горожан
Был от солнца румян
И улыбки дарил неконкретные.
Поворот, переход
И ещё поворот -
Повстречалась старушка приметная.
Шла старушка и шла,
Пухлым тапком шурша,
В переулке акациецветовом.
И качались: в руке -
Вкусно пахнущий хлеб,
На макушке - берет фиолетовый.
Вдалеке поезда,
Наверху провода,
Электрическим током нагретые.
Синь озёрной воды,
Свет ближайшей звезды
И глаза, не по-взрослому светлые.
Старушка шуршала одним тапком, на макушке у нее качался берет… Провода, нагретые электрическим током – это неисправность проводки и угроза короткого замыкания и пожара. Стихи акынские. Шел я как-то через мост – глядь, ворона сохнет. Взял ворону я за хвост, положил ее под мост – пусть ворона мокнет. Шел опять я через мост, глядь – ворона мокнет. Взял ворону я за хвост, положил ее на мост: пусть ворона сохнет…
Что мы имеем с гуся?
1 место - № 2
2 место - № 8
3 место - № 4
4 место - № 7
5 место - № 1
6 место - № 5
7 место - № 3
8 место - № 9
9 место - № 10
10 место - № 6