1
Евгений возвращался с юга.
Июль не радовал его.
Какая- то печать испуга
Осталась в сердце у него.
Он вспомнил снова взгляд Елены,
И в нем рождались перемены.
И слов бессвязных глупый сор,
Но не вернуть тот разговор.
Мелькали чередой события
Растаял розовый туман,
А в сердце столько новых ран
И не разгаданных открытий.
О том, что лишь пока живем
Любим, надеемся и ждем.
2
А поезд убегал на Север:
Кавказская, Рязань, Москва.
Давно в полях скосили клевер,
Восходит новая трава.
В природе снова перемены.
А в мыслях вновь глаза Елены.
И вновь в плену воспоминаний
Захватывает волна желаний.
Душа устала от волнений.
« Скорее все забыть, забыть!
Себя лишь в слабости винить»-
Так думал в тишине Евгений.
«Признаюсь, мною правит слабость,
Познал в себе и стыд и радость».
3
Он вспомнил, как она смотрела
Ему в глаза и все ждала ...
«Ну, виноват! Во мне все дело,
Судьба так за руку вела.
В ответ она мне ни полслова,
А ей повторял все снова,
Наверно, глупые слова.
И я не прав, она права.
Зачем придумал я все это?
Как говорится: «Бес в ребро!»
Но, хватит, все уже прошло,
Все в прошлом и она, и лето»
Он еще долго вспоминал…
И вот Москва, перрон, вокзал.
4
Москва …. и вот пока Евгений
Был занят думой о былом,
Георгий пребывал наш в лени,
Забыв на свете обо всем.
Но объявили, вдруг: «Москва!»,
В миг из вагона голова.
Затем и весь в свой полный рост
Вступил в столицу Кривонос.
Он погулять решил немного,
Уладить здешние дела.
Столицы жизнь его звала.
Наскучила давно дорога.
Услышав колокольный звон,
Помчался в неизвестность он.
5
Евгения, друзья, оставим
(и согласитесь вы со мной).
Столицею себя забавим,
Пока в печали наш герой.
Вновь о Москве слагаю строки,
И пламенеют снова щеки
От мысли, что пишу : «Москва!»
Какие подобрать слова,
Как выразить свое волнение,
Ступая снова на Тверской,
Коснуться прошлого рукой,
Что в нас вселяет вдохновение.
В нем гордость пьедестал нашла
С Москвою на него взошла!
6
Приметна суетой столица,
Где три вокзала в «лоб» сошлись,
Где наций всех слова и лица
В наречиях переплелись.
Где люди от дорог устали,
На чемоданах отдыхали,
Где и носильщики в цене,
Что носят вещи на спине.
Где за товарами в погоне,
«Рязанские» снуют вокруг,
Где не уютно, милый друг
На недостроенном перроне.
Путь или к Северу, иль к Югу
Нам дарит встречу иль разлуку.
7
Евгений от забот устал,
Ступив в вокзальную столицу,
В себе тоску лишь замечал,
Хотел от прошлого забыться.
Под вечер снова в путь ему.
(не пожелаю никому)
С самим собой вести сражение
И выдержать все напряжение,
И знать, что ты не победил,
Что бегство – лучшая награда,
(но так тебе, мой друг, и надо,
на грабли те же наступил).
Пора оставить грусть видений.
Вдохнул в себя Москву Евгений
8
Ему Григорий рассказал,
Что пишет о Москве Колодный.
Евгений мудрствовать не стал,
В талант он верил свой природный.
Он разглядит и сам столицу,
В душе развеет небылицы.
Не опуская головы,
Пройдем по улицам Москвы.
Начнем друзья, как раз, с Арбата.
Людей – один сплошной поток.
А жили здесь, кто только мог!
Но вот Евгений виновато,
Оставив громкий ряд имен,
Ступает смело в «Прагу» он.
9
На Спасской два часа пробили.
Устал он в очереди ждать,
Но в «Прагу» постоять любили,
Так время можно скоротать.
Но вот и зал, уютно впрочем.
(Евгения пример порочен,
скромнее пообедать мог,
у каждого есть свой порок)
Евгений тут не исключение.
Есть повод выпить и вина.
За то, что есть любви страна,
Где радости и огорчения.
И вот спешит официант
Евгению раскрыть талант.
10
Не всем приятны притязания
На откровенный разговор.
Евгений слушал с пониманием
Словесный, ресторанный сор.
И по глоткам испив вино,
Устало посмотрев в окно,
Увидел суету Москвы,
(где может быть, бывали вы?)
Соседи спорили и пили.
Мелькали вилки и ножи.
Да, здесь бывали кутежи,
Их в этом зале не забыли.
Георгия он вспомнил, вдруг.
«А где то, вот сейчас, мой друг…»
11
Обед прошел – время не вечно.
Вот и Китайская стена,
А день вползает в тихий вечер.
И площадь Красная видна.
И древних храмов строгий вид,
Как эхо прошлых, славных битв,
В Евгении отозвалось.
Как жаль, что жить не довелось,
И умереть, здесь не придется.
В нас правдой оживет Москва,
И будет до конца права.
В значенье Родины сольется!
Мы вспомним в самый трудный час,
Что есть Москва, что верит в нас!
12
Евгений поспешил к вокзалу,
Зашел он в ГУМ на пять минут.
Но средств ему, не доставало,
А с отпуска подарки ждут.
Георгий молвил, что в старинке,
Все было на Хитровом рынке.
На вкус и цвет было не счесть.
Знать, в ГУМе, где то тоже есть.
Исполнив сыновей желание.
Евгений мчится вновь к МЕТРО.
И солнце к вечеру пришло.
Пора настала расставания.
И с Белокаменной столицей,
Которая, не раз приснится.
13
Он из вагона наблюдает,
Картины лета из окна.
И так светло, хоть вечер тает,
И ночи уж печаль видна.
А поезд все на Север мчится
И забывается столица.
Проводники разносят чай,
Вагонный создавая рай.
И на покой спешат соседи,
За чай копейки заплатив.
И обо всем уже забыв,
Ведя не светские беседы.
И засыпают до утра,
Забыв, что делали вчера.
14
Прекрасны летние мгновения
На Вологодской широте.
Когда угадываешь пенье,
Что не услышать вам нигде.
Природы чудная певучесть
Воспоминаниями мучит.
Туман садится на луга.
Куда не кинешь взгляд – стога.
Вдали костров в ночи горение,
Зовет в земную благодать.
О чем еще в сей миг мечтать.
В душе услада, упоение!
И полной грудью вновь вздохнешь,
И снова лучшее ты ждешь.
15
Евгений в даль смотрел. Невольно
Из памяти звала она.
И крикнуть надо бы: «Довольно!»
Проснувшись от такого сна.
Забыться, впереди не вечность,
И жизнь накажет за беспечность.
А тайны оборвется нить,
Себе не сможешь изменить.
И наползали в беспорядке
Сомнения, просьбы и мечты.
Горели в прошлое мосты
И возникали вновь украдкой.
Рассвет приблизился опять,
Семья спешит его встречать.
16
Вопросы потекли рекою:
«Как отдыхалось? Как там юг?»
И вновь для нашего героя
Замкнулся этой жизни круг.
Подарки детям раздает,
И сам вопросы задает.
Татьяну в губы он целует,
И юга сказки не волнуют.
Все снова обрело значение:
Жена, работа и друзья.
(согласен в этом с ним и я)
И нашей жизни в том движение.
И чередуются удачи
С тем временем, когда мы плачем.
17
Мы все мечтали о великом.
Свершить его, нелегок труд.
Так хочется под вечер крикнуть,
Надеясь, что тебя поймут.
Не удивиться первым вздохам,
Что все проделанное плохо.
И снова лучшее искать.
Себя из ночи отнимать.
И прошептав: «Давай сначала!»
Проделаем за правдой путь.
Сумеем мы в себя вдохнуть,
Что в жизни так недоставало.
И разожжем костер сердец,
Мы в нашем слове, наконец!
18
И вот, когда Евгений дома,
От юга сердцем «отходил».
Георгий по своим законам
В столице время проводил.
Он посещал музеи, парки,
Друзьям дарил цветы, подарки.
Не думал этим удивить,
Лишь боль на сердце приглушить.
Ну, а друзья, все замечали,
Что тот Георгий - и не тот,
Что его гложет червь забот,
И давят прошлые печали.
И он признался, что влюблен,
И Юга не проходит сон.
19
Еще от отпуска осталось,
Дней пять, а может, больше чуть.
Судьба… Георгий на вокзале,
Он вновь на юг свой держит путь.
Так он решил, пусть, как мальчишка!
И удивил всех, но не слишком.
Зачем? Или сильна так страсть?
Что держит над мужчиной власть.
И вот тот самый санаторий….
(мучителен про то рассказ,
но удивить так трудно нас.
и с этим бесполезно спорить)
Вот он спешит тропинкой в горы,
Решив с собою разом споры.
20
Он приготовил слов собрание,
Как заклинание, повторил.
Подумал: «Крикну на прощание,
Что он всем сердцем полюбил!»
Елена его увидала…
Негромко:- Здравствуйте- сказала
- Вы не уехали от нас?
Евгений, где же он сейчас?
«Он дома, мы в Москве расстались,
А я вернулся, вот сюда,
Я Вам хотел сказать тогда,
Что то письмо… Вы прочитали?»
Она в ответ заторопилась,
И вскоре в своем доме скрылась.
21
Прошла минута, и другая.
Выходит и конверт в руке:
-Георгий, Вы простите, знаю…
Но мое сердце на замке.
Я Вам ответить не могу,
Скажу и право же солгу.
К Евгению душа стремит
И даже через боль обид.
Письмо ему, вот передайте,
Жаль не сказала я в тот раз,
Но случай вот возник сейчас,
Ну, все, простите и прощайте-
Она ушла за прелесть сада.
«Домой, домой, так мне и надо!»
22
Вернулся в край. Всесильны Боги!
От дивных южных берегов.
Устал от жизни и дороги,
И от друзей и от врагов.
В квартире третий день скучает,
И никого не принимает.
Соседей, иль знакомых их,
Людей забавных и простых.
И о Москве рассказ не льется,
Все мысли заняты одним:
«На Юге, что случилось с ним?
Ведь кто узнает, посмеется»
И засыпает до утра,
С той мыслью: « Что вся жизнь – игра!»
23
Не обессудьте, други, снится
Георгию ее портрет.
Душа ревнивая стремится
Забыть, но сил уж больше нет.
Он одевается средь ночи,
Не понимая, что он хочет.
К Евгению домой спешит
Все рассказать, чем знаменит.
Что он Елену посетил,
Все рассказал, в любви признался.
И совершил, чего боялся!
Он все Евгению простил.
А женщинам всегда решать
Кому им век принадлежать.
24
Звонок. Евгений открывает.
Пред ним Георгий в полный рост.
Евгений чувственно зевает,
Рукою прикрывая рот.
И сон от тела, отгоняя,
Еще слова не понимая,
Он видит в друге, как тот мрачен,
Словно в бою весь пыл истрачен.
Одна любовь, коль не тревога
Заставит мчаться в час ночной
Иль летом, или злой зимой,
Чтоб другу рассказать о многом.
«Но сердце многих, не лукошко,
чтобы прорезать в нем окошко»
25
Но разговор не состоялся
И ночь на то не лучший дар.
Георгий сразу растерялся,
Ударил от волнения жар.
И только, подавая руку,
Вручил письмо от Лены другу.
Сказав, что он не знает суть,
Что было просто не заснуть,
Что утром ждет и полк, и служба,
Что все подробности за ним,
А тайну юга сохраним,
Ведь этим и жива в нас дружба.
Но есть ли дружба на обмане?
Решайте вы об этом сами.
26
А в утре заспешило время
Всем снам итоги подвести.
И в землю брошено то семя,
Что службой суждено взрастить.
Георгий в полк спешит, как прежде,
Вручив себя опять надежде.
Вдруг все забудет без труда.
Елены пусть горит звезда
На самом южном небосводе
К ней тянется пускай другой
Своей удачливой рукой,
И от любви с ума пусть сходит.
Все для Георгия прошло,
Смешались в нем добро и зло.
27
День пролетел за разговором.
И сказаны давно слова,
Как там погода, море, горы,
Чем дышит и живет Москва.
Чем занимался на досуге?
Легко ль холостяку на Юге?
Когда соблазнов там не счесть,
Хранить на всякий случай честь?
Что говорят там, в «высших сферах»
О звездной, иль другой войне,
Что нам навязывают извне,
Какие принимают меры?
Георгий отвечать устал,
Он просто многое не знал.
28
А в полночь, и за окна глядя,
Его сжигал впервые стыд.
«Зачем? Куда? Чего вдруг ради?
Письмо отдал. Стал знаменит?»
Дрожал в руке его стакан,
И был он бесконечно пьян.
И запах спирта плыл и плыл…
Себе всю душу он излил.
Чтобы оставить эти муки,
И жить, как прожил столько лет.
Разгадывая свой секрет
В котором, лишь печать разлуки.
К чему все годы мы стремимся,
Того порою и стыдимся.
29
Оставим офицера здесь.
Пусть сны военные приснятся.
Во всем уклад армейский есть.
Не стоит этого стесняться.
Когда зовут сигналы к бою,
Спешим, пугающей толпою.
И мысли давят: «Вдруг, война?
(хотя она кому нужна?)
Чем дальше в лес, тем больше шума!
В полках приказов главных ждут,
Что вдруг сигнал «Отбой!» дадут,
Не знаешь, что тогда и думать.
Вот кто- то в стремя вставил ногу,
Но в этом мало нынче проку.
30
Я этой темы не касался.
К чему дразнить «чужих гусей»?
Быть может, просто опасался?
Ведь служим мы среди людей.
Да и история нам свята,
И мы войдем в нее когда- то.
Ракетой, что пронзает высь,
За то, что ей отдали жизнь.
На этих северных ветрах,
Где затерялась наша слава.
Мы на нее имеем право,
Где все за совесть, не за страх.
Но осознаем, пусть не вдруг,
Что службой счастливы, мой друг.
31
И вот сентябрь вошел в природу.
И серость неба все видней.
Но среди этой непогоды,
Еще заметна ясность дней.
От осени во мне сомнения,
Неторопливые движения,
Болезни, тяготы разлук,
Пред смертью вдруг войдет испуг.
Казалось, лета благодать
Еще лучами обжигает,
И все в душе ранимой тает,
И все готов друзьям отдать.
А сентября горит костер,
И в нем сгорает прошлый вздор.
32
Но силы восстают в природе.
Еще так много в сентябре.
Любви и нежности в народе.
Настоен воздух на добре.
И сладость осени печальной,
Срывается слезой прощальной,
Дождинкой спустится с небес
Но еще в красках лета, лес.
В нем все одним дыханием дышит,
Своею краской удивить.
Как это чудо не любить!
Оно назначено нам свыше.
Зовет осенняя краса,
И манит вновь она в леса.
33
И вот приятная картина:
Поляна, озеро, костер.
Евгений, с ним жена, два сына
Ведут неспешный разговор.
В лукошке ягоды краснеют,
И от огня вокруг темнее.
Прохладой тянет от воды,
И запах лука от еды.
Все эти слабости людские
Не забываемы у нас.
Без них и повесть, и рассказ
Становятся совсем «сухие»
Уж так средь нас заведено:
В лесу приятней пить вино.
34
И для Евгения – отрада:
Побыть в семье, средь сыновей.
Свобода – лучшая награда
За каждый из армейских дней
А служба все же утомляет,
Где кто- то бегает, стреляет,
И взрывом ядерным пугают,
Хотя о нем немного знают.
Он снова вспоминает строки…
«Георгий прочитал, иль нет?
Я его знаю столько лет.
К себе он в этом деле строгий.
А может быть так просто взять
Письмо Георгию отдать?»
35
Уж непогодилось дней восемь.
На землю падал мокрый снег.
Дурна для службы, други, осень.
Коль занят службой человек.
Под дождь копать окоп – мучение,
Когда проводятся учения.
Но надо исполнять приказ.
И защищать страну и нас.
Но все кончается «победой»
И генерал дает «отбой»,
И побеседует с тобой
О твоих радостях и бедах.
«Лишь кто лисой пробрался в чин,
Рычит тот волком без причин!»
36
Да, мой читатель, благодарный
От истин мы не отреклись.
Немало есть судеб бездарных,
Что с ложью навсегда срослись.
И средь военных их не мало,
А может быть, и больше стало.
Те, кто проверены войной
Уходят в мир от нас иной...
Оставив нам воспоминание
О службе ратной для страны,
Где все пред Родиной равны,
Имея ордена и звания.
Таких людей знавал Евгений,
Их именами полк был ценен.
37
И вот Георгия он встретил.
В полку все люди на виду.
«Привет! К тебе я путь наметил,
Хоть сам тебя все в гости жду».
Но молчалив был верный друг,
Храня в своих глазах испуг.
Или тот стыд разоблаченья,
Что обрекает на мучение.
Евгений руку подает:
«Друг Жора, заходи под вечер,
Татьяна будет рада встрече,
По рюмке «красного» нальет.
На вот письмо, прочти , дружище,
В нем, может быть, ответ отыщешь?»
38
Георгий помолчал немного.
Подумал: «Что ему терять?,
Пред кем ответ держать, пред Богом?
На миг перенесусь опять,
В тот мир, в другое измерение,
Где правит нами вдохновение»
Он взял конверт, сказал: «Ну, ладно».
А получилось все не складно,
Решил, что и прочтет потом…
Проходи день в пустых заботах,
Что преподносит нам работа.
Но вот и вечер, тихий дом.
И говорит себе: «Елена!
Освободи меня из плена»
39
Перенесемся в тихий вечер.
(какой роман и без письма?)
И вновь горят и тают свечи,
А в окна просится зима.
Представим дом ее средь сада,
Горит под образом лампада.
И входит Лена в платье алом,
И начинает речь с начала
Признание это иль мольба?
Иль крик о помощи? Судите.
И ей минуты посвятите.
У каждого своя судьба.
Конверт Георгий раскрывает
И строчки ровные читает…
ПИСЬМО ЕЛЕНЫ
Евгений, вам пишу и плачу…
Что мною движет? Боль? Любовь?
Что эти строчки будут значить?
Добавят ли отваги в кровь?
Я не найду сама ответ,
А может быть, его и нет!
Но как в прочитанном романе,
Душой подобно той Татьяне
Откроюсь, повторюсь, пускай!
В любви признаюсь без остатка,
Что в одиночестве не сладко,
И одиночество – не рай.
Пишу с надеждой на везение,
Но от кого мне ждать спасение?
Лишь остается верить в чудо,
Мой путь и так был одинок.
Надеялась, что вдруг забуду.
Но не могу. И видит Бог,
Что жизни горестный приют
Воспоминания снова жгут.
В них Вы врываетесь опять.
Вы это можете понять?
Напрасны все мои стремления.
Наш век немыслимо жесток,
В котором, властвует злой рок.
Права ли я в поступке этом?
Судить не стану я о том.
Быть может, повторится лето…
Всегда для Вас открыт мой дом.
На все решусь без промедления,
Вновь вспомнив наших встреч мгновения,
Где воспылало чувство в нас,
И не угасло и сейчас.
И мне ль искать в другом удачу?
Нет сил. Растрачены до тла.
Во мне и молодость прошла,
Но только я о ней не плачу.
Когда скучаю у окна,
И спорю с вечностью одна,
Когда спускаются туманы,
От окон веет пустота,
Больнее кровоточат раны,
Хоть эта повесть и проста.
Поверьте, больше не могу!
Ронять из сердца эти строки,
И постигать душой уроки
На этом дальнем берегу.
Но не могу сказать «Прощайте!»
А как судьба велит, решайте.
41
Минута шла, за ней другая.
Письмо Георгий прочитав.
И сердцу своему внимая,
Не скажет, кто и в чем был прав.
«Да и мое ли это дело?
Мне все порядком надоело,
Насильно милым мне не быть.
И что об этом говорить!»
Махнув рукой, ко сну отходит.
Вдруг вспомнив: «Скоро и зима,
Решит все жизнь за нас сама.
Порядок то же есть в природе»
Что Богом дадено кому,
И быть на свете по сему.
42
Быть может, это и ошибка,
Так повернуть судьбу его.
(скользнула у меня улыбка,
менять не стану ничего).
Зачем искать нам приключений,
Желаний, страсти, приключений?
Пусть все решается само,
Ведь впереди еще письмо.
И впереди свои заботы.
Ах! Время, не угнаться нам,
И отдаем себя делам.
Мелькают в этой спешке годы.
Мы все стареем под луной,
Гордясь огромною страной.