Хайям просил Одессу показать,
Чтоб убедиться лично, так сказать,
В специфике весёлой атмосферы.
Ну как мне Нишапури отказать?
Я пригласил его на встречу с Дюком.
Отличный повод познакомить с другом,
И Пушкину представить рубаи,
И оценить одесскую округу.
Мы нацепили темные очки,
Чтобы от солнца не спалить зрачки.
Вразвалочку прошлись с ним по бульвару,
Там, где гуляют мирно дамочки.
Среди одесских ляпистых красот,
Узрели мы забавный эпизод:
Обнявши Пушкина, какой-то "самородок"
Читал "Онегина", причём "наоборот!"
Искрились чувства в каждом его слове,
Как жир барашка в душанбинском плове.
Но самое забавное, что чтец
Повествовал на незалежнай мове!
На первый взгляд, казалось бы, пустяк -
От скуки забавляется чудак.
Но я, признаться, очень удивился.
А прозвучало это где-то так:
"Миi дядько, самих чесних правил,
Коли не в жарт занедужАв,
Кобилi з ранку так заправив,
Шо двiрник як той кiнь заiржав..."
Бюст Пушкина слегка нахмурил бровь.
Казалось, он прольёт паяца "кровь",
Как вдруг Хайям сказал: "А что такого?
Тут, по-любому, тоже про любовь!"
И чтобы подтвердить слова свои,
Прочёл на финском пару рубаи.
Потом на греческом, на тайском, на иврите.
Закончил фразой: "Вы, друзья мои,
Не бойтесь в переводах ошибиться.
Для творчества условны все границы.
Ни якой мове не згубить никак
Поэзии бессмертные страницы!"