Художники, влюбясь в натуру, жгли Галатею… спьяна… сдуру…
Она кричала
И было всем не по себе…
В них каждый видел, что хотел…
Крупицами раствор осел
Из смеси обнажённых тел,
Типаж как будто высевали ситом
И были остальные слиты
В натуру классов ВХУТЕМАСа..
Кондиция не та!.. И баста!..
…А я собрал её из пазлов…
Как императорский халдей,
Поднял на цыпочки… И сразу
Пририсовал Голгофу, крест
Пришпилил в щиколотках цырлы,
Парнишка-гей сомлел и влез
К ней на стремянку… Я прицыкнул,
Козлов в шерсти, а парня – без…
Как был он, кистью… в рамку… втиснул,
Дал деньги… Но не стал… любить…
Надо ж, блин!...Дрожал, как листик…
Статист он, Стасик... Засунул в грацию,
Прогнал… Не та ориентация...
Мой друг, так тот из синей Гжели
Лепил на обжиг… женщину,
Как Галатею... с жара… в пыл..
…Стряхнули с драпировки пыль…
Соседней колокольни звоны…
Бродили голые как зомби
Натурщики отдельных форм
Чресл человеческого тела…
С карандашей роняли тени
В рисунки дев учителя…
Застряла в горле нота «Ля»
Натурщице… в игре на лютне…
…Тянулись будни…
Срастались пазлы…
Нет, не сразу…
Ждала... Без
Слёз, без мыслей…
Что б новый Крез
Дорожку от помоста выстлал…
Дымилась грустная кровать…
А там, на выставке,
Ты в сером облаке лежать
Осталась прежним стылым телом…
Я подкормил тебя…
И сделал
Объектом грёз и поклонения…
Ты всё равно осталась пленницей…
Я демонстрировал друзьям…
Уже совсем другое тело…
Ты ожила… И вдруг запела…
В тебе проснулся индивид!..
Сказала мне:
- Ты стар!.. Отлип!..
И шла, вихляя… на помост…
И накатилась уйма гроз
В ещё не облачное небо…
Меж нами наплывала небыль…
Ты грезила, чтоб рисовали…
Моих восторгов стало мало…
…Тебя давно хотел мой друг,
Прохвост…
Твердил, что только… мастихином…
Да, ладно!.. Порисуй!.. Не хило!..
Оставил в студии… Был рядом…
Смотрел, как в окна било градом…
Дремал… Вдруг разбудили крики…
Вбежал… По коже огненные блики,
Мольберт… На нём… сожжение,
Причудливо… по телу… женщины
Сновали цвета побежалости
Флюиды белые и жалили,
И бесновался мастихин…
- Ты зря меня оставил с ним!..-
Она кричала… На мольберте
Метались сполохи по ветру…
Художники, влюбясь в натуру,
Жгли Галатею… спьяна… сдуру…
И отступала на года
Академическая… нагота…
И в полутёмной мастерской
Я чудным... забывался... сном...
Играли языки огня,
Грозя вот-вот… обнять… меня…
Я ножки ей поднял на грудь...
Целую.. Ладно!.. Будь... что будет!..
Обоих видел он в прицеле
Лежали молча… Ждали третьего…
И сотрясался пол от трепета
Пульсаций в унисон предсердий…
И облако пылинок серое
На вдохе заполняло грудь…
Тот, третий, продолжал игру…
Обоих видел он в прицеле…
Но ждал… И в завершенье сцены
Она… достала… пузырёк…
Тот, третий, на приклад прилёг…
Её он слишком близко знал…
Она… всё сделает… сама…
Обочина
Босые ноги… Краешек дороги…
Любовь гадючья… Не наступить!.. Замучают
Уколами врачи… От случая до случая
Обочина… Молчи!..
Иду по краю большака… А справа согра…
А дальше лес.. По просеке грунтовка…
И брошенный малыш… Мне, знаете, неловко,
Обочина… А, может, чьей-то жизни…
И у кого-то вытянули жилы?...
Я руку протянул… Со мной не хочет…
Ждёт мать?.. И только… к ночи?..
… Гудит асфальт… А сбоку псина…
Взгляд человечий… Синий, синий…
Я торможу… Вчера мне снился
Бродячий волк-самоубийца…
Нет, Слава Богу! Пёс уходит…
Я жмусь к обочине большой дороги…
Там рос цветок... Меня растрогал...
Я подбираю старика… В салон…
С обочины… Пусть из кювета… Он
Не один… Он подобрал щенка…
А я его… Обочина щедра…
Мы пьём из блюдечек…
Случайных встреч очарование…
Я друга жду… И закипает чайник…
Мы пьём из блюдечек…
И встретились глазами…
Отодвигаю я горшок с азалией...
Теперь сомкнулись наши губы…
Что дальше?.. Неужели… будет?..
Сажусь на корточки… Ловлю твои колени…
Я пленник?.. Я по Пушкину… Арбенин…
Свершилось… Я стопу твою целую…
Мы не знакомы… И не будем всуе...
Босой… на пристани ограде…
И пенный след… Ушёл с тобою катер…
Вернулся друг… Но он тебя не знает…
Мы снова у окна всё в том же зале,
Опять на плитке закипает чайник,
Щёлчок!.. Какая-то случайность:
Со стенки отвалилась накипь,
Но болью в сердце… отозвалась… память…
- Медведь!.. Ни капельки… Давида!..
Что? Ножки греческой богини?
А ты сравни!.. Я рядом с ними
Свои поставлю!.. Что притих?...
Целуешь?.. Говоришь:
- Прости!..
Ты возбудился?.. Ищешь ласки?..
Ну, да!.. Теперь ты гнёшь салазки!..
Ты… что?.. Не в греческом же зале?..
Музей закрыт?.. Уже босой?..
Но не в углу же!.. Нет!.. Постой!..
Не пробуй!.. От такого вида
Нагрелся мрамор у Давида!..
Он на богиню бросил взгляд…
Уходим!.. Будешь виноват,
Что ночью Боги Эрмитажа
В пустой Москве… являлись... даже…
И вздрогнул Пушкинский музей…
- Уйдём!.. Мамзель…
Я уношу на память снимок
Не в пользу греческой богине…
А дома разберусь попозже,
Какой бог…гладил… твои ножки,
Две тыщи лет тому назад…
… Дом дачный… Зацветает сад…
Вздохнув, разденешь:
- Явно видно…
Медведь!.. Ни капельки… Давида!..
Кусаешь!.. Вроде бы без яда…
И завернулась… в одеяло…
Испугаться…
Взглянуть в судьбу, и испугаться…
До крови исцарапать пальцы,
Чтоб чёрный траур под ногтями
Пугал всех тех, кто жилы тянет
Из мышц измученного тела…
Вороной белою взлетела,
Замлевши в ужасе душа,
И в пятки… грязные… ушла…
Деменция
Он чувствовал, как усыхает мозг…
Слезился глаз, дрожали губы…
И только злых пожаров клубы
И конармейской рубки злость
Держала память… Как забудешь,
Когда он фрица взял за грудки
Под Минском… В штаб пришлось
Тащить… Ждал сутки кукурузник…
Фриц долговязый был и грузный…
Штабист… Отправили в Москву…
Пилот ел партизанский суп…
Встречались раньше мы под Рузой…
Шульженко пела... Встали грустные...
На память подарила бусы…
В обмен на "Синенький платочек"
Просила ей помочь... с сыночком...
Он вспомнил бой в Восточной Пруссии…
Но… в день вчерашний… не вернулся…
Пьёт кофе… Всё равно деменция…
Не помнит, кто он?.. больше месяца…
И пальцы… отнимает… Бог…
Он чувствует, как усыхает мозг…
В стихе писал последний слог…
...Заглох огонь… Из печки… смог…
Сон:
Катакомбы... Немцы... Газы...
Не продохнуть… Душила… старость…
...Просил врача:
- Неси на солнце,
До стоп жена хоть прикоснётся...
Найти мученье легче?..
…Кусками в зоб вползала печень
Орлу…Найти мученье легче?..
…Была задача не из лёгких…
Не зря тревожил сердце клёкот
Бурлящей крови…
Он бы бросил…
Но день и ночь в сознании образ
Преступно наглый в свете утра
Его преследовал… И руки
Её одели в шёлк и бязь
Тонов пастельных на мольберте…
Он попросил:
Разденься, Берта!..
- Разденусь!.. Только не поможет
Тебе втащить меня на ложе!..
Он выбирал полгода позы…
Искал в поэзии… и прозе…
Не поддавалось тело кисти…
Тогда в стране далёкой выстроил
На плато горном шар сожжения
Лучами солнца… В бронзе женщину,
На шар, раз не пошла с ним босой,
Навечно приковал… И грозы
В неё хлестали спермой молний!..
Он ждал, пусть закричит:
- Довольно!.. –
Мой Прометей!..
…Кольнула печень…
Орёл с вершины… сел… на плечи…
С Гудзона налетели чайки
Ночь... чертовщина... неизбежность…
В отчаянье смыкаю вежды..
Сквозь стон…
Я выбираю меньшее… из зол…
Я крашу волосы…
И чёрный
Ладонями отводит чёрта…
И белых прядей обольщение
Ему желанной красит женщину
В недостижимые вчера
Оттенки девочки Гарлема…
Ну, да!.. Конечно!.. Он не гений…
Но как хорош,
Когда в постели…
Колотит дрожь…
Но горечь ночью стелет...
Позёмкой... Снятся зомби…
…Что ты вернулся, звонит Зойка!..
Глотнула спирта… и озона!..
Опять я в неизбежности…
Сквозь стон…
Но выбираю… большее… из зол…
…В окно я вижу – ты босой!..
А в саксофоне нота «Соль!»
Уже завыла отторжением!..
Мой чёрный замер…
Неужели?..
На улице… Ты?.. Женя!..
Поймал… Обнял… Осколок счастья…
…С Гудзона налетели чайки…
Окно напротив… третье с краю…
Стреляет чёрный!..
Умираем…
Считай, что выручил, Алёха…
Холодный дождь… со снегом… Босой
Стоишь в ручье… Позлить меня?..
Зло, изподлобья смотришь косо,
Садишься в лужу… Что?.. Поднять?..
Глупишь… А я не муж, не мать!..
Беру на руки… Жмёшься грудью…
Я… Да!.. неравнодушен к ней…
Несу домой… Что ж, будь что будет!..
Сначала ноги греть… с горчицей…
Затем в кровать… Потом… напиться…
Теперь распять!.. На дыбу!.. В плеть!..
Стерёг… А вышло… поиметь…
…Приехал муж… Я повинился…
Вздохнул… Сказал ей
- Выйди, Лиза!..
Мол, знал:
- Ей будет невтерпёж…
Но думал, выдержать ты сможешь…
Я к этому привык в отъездах…
…Вдвоём погоревали вместе…
Сказал:
- Ты лучше, чем чужой…
Глотал таблетки:
- Сердце жжёт…
Летал на Север, злые сны…
Вернулся… В доме пацаны…
Поверь, то не разврат… Болезнь…
Люблю её… Попутал бес…
И с ней… И без неё мне… плохо!..
Считай, что выручил, Алёха!..
Стеллаж…
Посмертных масок лица. Стеллаж. 2-я шевелится…
Не надо!.. Не смотри… И так мне плохо…
Вечернее окно… Держи меня, Алёха!..
Синеет темнота… Вцепились мы друг в друга…
А было всё не так!.. Безвольным и безуглым
В тебе проснулся враг… Последние три дня
Я то кружилась птицей в сиреневых огнях,
То с чёрным древом слилась... Зачем не мог понять,
Улиток ветвь со слизью?.. И шевелятся лица
В посмертных масках гипса... Зачем стеллаж открылся?..
И уши глохнут, глохнут… Мне, слышишь?.. Снова... плохо!..
Пугаюсь… Спряталась за штору…
Ты был неправ, в песок зарывшись,
Когда нашли тебя… Ты слышишь?..
Я вспомнила прощальный шаг…
Какой ты был тогда дурак,
Забравшись с моря на скалу,
Чтоб нас увидеть…
Слеп и глух…
То не любовь… А лишь проказа…
Кто б знал, что ты решишься сразу
На кардинальную из мер…
Уже остыл, оставшись первым
И в памяти моей и в жизни…
Хранить портрет?.. Нелепый признак
Невыполненья слов и клятв…
Воспоминаний в горле кляп…
Взяла я голову, прощаясь…
Ты мёртвый показался счастлив…
Как будто собирался встать…
Свеча… Последний блик огня…
Прости меня…
Послышался мне странный шорох…
Пугаюсь… Спряталась за штору…
Предощущение… пьяной… драки
Смеркается… Под вечер сыро…
Под пиво вобла, раки… Сыты…
Но искоса сечём друг дружку…
Не стукнул бы кто в темя кружкой…
Смотрю… На взгляд приличны вроде…
Но… кто здесь… Сатаны отродье?..
Так кто из них?.. Так кто?..
Насторожён… И тени в тон
Раскрасили их лица…
Но видится… Воочию видится,
Картина…
Божьей правды суть:
Тела вдруг хрустнут навесу,
Ударят в грани света с темью…
Из них кто где?..
Где Божье семя,
А где не стопы, а копыта?..
…Под пиво вобла, раки… Сыты…
Но искоса сечём друг дружку…
Не стукнул бы кто в темя кружкой…
Смотрю… На взгляд приличны вроде…
Но… кто здесь… Сатаны отродье?..
В предощущении… пьяной… драки…
Кружатся лики... Краснеют раки…
Библейский строится сюжет –
Назад… на пару тысяч лет…
Но ворон… всё ниже… кружит
Из стиха в стих… Ну, и пусть!..
Крадётся за мной грусть,
Воспоминаний груз…
Думал, что поднимусь…
Не вышло!.. Делаю вид…
…Вьюнком полисадник обвит…
В небе ночном болид…
До трёх сосчитал… но болит
И ноет по-прежнему сердце…
Я лёг на кровать… Разделся…
Вторую погладил подушку…
Всё верно… Плохим был мужем,
Раз расставание сдюжил…
Оборотнем брожу в чаще…
Во сне мы с тобой венчаемся…
Вкус на губах счастья…
Всё чаще… Всё… слаще…
Но ворон… всё ниже… кружит…
И небосвод всё уже…