Глава 1. Офисный бунтарь.
Аааа...я не могу так больше! Что со мной не так, ну скажи же господи, почему ты так со мной? - крикнул он с отчаянием мученика, и далее продолжил думать уже про себя - все, все не так в моей жизни! Как не стараюсь, как не бьюсь ничего не получается. Все против меня. А я ведь учился хорошо, да работаю день и ночь как проклятый...разве что нет у меня ни связей, ни богатеньких родителей...ахаха! - вдруг заливисто и страшно посмеявшись, вернулся к своим размышлениям. - вон, у этого Димитрия Евгенича то, родители, конечно, богатенькие, ему все с детства, и дорожка золотая и воздух чистый, вот он и скалит зубы каждый день от удовольствия...гаденыш! Что он сделал, да ничего особенного, просто родился там, где нужно, в то время когда надо. А сам ведь дурак дураком, другого и не скажешь. Все ездит на папиной крутой машинке, да тратит денежки его. И, конечно, во круг него и девочки крутятся, и на острова он быстренько долетает, когда ему взбредется. Ненавижу таких людей. Да ладно б был он такой один на всем свете, так нет же, их тучи, разъезжают на своих иномарках, наполированных по всей России. И еще чем глупее, чем легче наворовали его родители деньжат, тем больше кичатся своим "высоким статусом", не считают за людей обычных трудяг, вроде меня. - тут он кончил говорить про себя и сказал в слух: Да пошло оно все к черту, пусть подавятся своими сокровищами, а я так больше не могу. Толку от моего рвения никакого. Я не сын олигарха или какого-нибудь политика из думы важных дядей...ахахах...вааажных дядей. - посмеявшись, замер на секунду, а потом подумав продолжил - из-за постоянной работы, которая к слову провалилась в преисподнюю, ни денег, ни уважения, ни личной жизни у меня не осталось. Да пошла он эта Москва, вместе со своими "блатными" и прочими богатствами. Семь лет напрасного труда, семь лет мучительной жизни от дома до работы - достав стеклянный, прозрачный бокал с восемью гранями, налил он в него дешевенького коньяку из бутылки, которая была еще совсем чуть-чуть начата, да и хряпнул ее залпом.
Это был типичный работник офиса, как их называют еще офисный планктон. Весьма с приличным образованием, да и на самом деле его интеллект был на высоком уровне. Умел он и общаться тактично, и решить сложную задачу, и кончено, со своими обязанностями на работе всегда превосходно справлялся. Был он среднего телосложения, то есть не так что б совсем худой, но и не колобок. С короткой, зализанной в правую сторону, стрижкой. Волосы его были всегда чисты, и создавали черный матовый цвет. Лицо совершенно обыденной формы, ничего лишнего, но и ничего особенного. Серые маленькие глаза, да разве что черные густые брови выделялись при всем этом однообразии. Да, чего не говори, а волосатости ему хватало. Вот и тело его было обильно ими заполнено. Руки и ноги обычной средней длины, какие бывают при общем росте в 174см. были покрыты плотным слоем черных волосинок, ровно стоящих друг за другом. Собственно, его характер и выделялся, наверное, разве что своим внутреннем тлеющим огоньком, точно так как его густые волосы, во всем обычном образе, напоминали о его мужественной натуре. Да, по жизни был он не на лидирующих позициях. Хотя и был он всегда смышлен, что-то не хватило ему проявиться. Да и уехать, из своего провинциального городка в столицу, уговорила его мать. Любил он ее и печатал, так и согласился на эту, весьма неизвестную, неизведанную поездку для него. Устроился он тут в один из офисов Бизнес центра Москвы довольно быстро, но и конечно не на пост управляющего, а на самую первую ступеньку иерархии офисных планктонов. Тут он и встретился со всеми этими блатными, надававшие развитию обычных ребят, да девушек из провинции. Так собственно и прошло семь скучных лет, скучной работы и жизни Сергея в большом городе. Ничего не удалось ему привнести в эту жизнь, чего задумывал, ни семьи, ни дерева не посадил, ни дом не построил, но ведь был талантлив и умен. И как это часто бывает с такими людьми, впал он в сильную депрессию после очередной неудачи, да еще и не по его вине. Он стал истереть, ненавидеть себя, ненавидеть эту жизнь, людей и в общем все что его окружает, все что с ним происходит. Все стало дышать ненавистью, чувством негодования, чувством безысходности.
-Двойной виски! -крикнул Сергей.
-Что? - спросил бармен.
-Виски! Вииски! Два, двойной виски! -еще громче начал кричать этот раздавленный, при том разгневанный офисный работник.
-А, понял, сейчас сделаю, пятьсот. - ответил бармен.
В баре играла громкая музыка, и от того было сложно разобрать, кто и чего говорит.
-Держи - сказал Сергей, протягивая пятьсот рублёвую купюру бармену.
Залив в себя таких три порции, совсем расслабился, облокотившись на стол головой и руками, чуть было не уснул. Почувствовав сильный толчок в плечо он повернулся влево, потом вправо и увидев большого, точнее сказать огромного, с хмурым лицом и грозными глазами, человека в черном. Тот ему сказал: "спать у нас запрещено". Сергей понял, что это был охранник заведения, в котором он уже который час провел с бокалом очередного двойного виски, который по-видимому, все-таки его уморил. Конечно, слова охранника были во всех смыслах понятны ему, так что немедля ни секунды он привстал, и направился в умывальник, где охладил свое лицо, что бы хоть чуть - чуть прейти в себя. Рядом с ним, над соседней раковиной стоял мужчина. По видимому мыл руки после туалета. Был он хорошо одет, на руке были на вид очень дороги часы. Да и прическа была опрятна. Сам он был абсолютно на вид трезвый. С умным выражением глаз, немного отражающим сострадание, при взгляде на Сергея. Да, тот мужчина, лет тридцати пяти - сорока, уставился именно с таким взглядом на своего соседа по раковине.
-что с тобой? - спросил он с уверенным голосом - я вижу, что ты не тот обычный глупый пьяница, что чаще собираются тут.
-а тебе какое дело!? - ничего не понимая, с чувством злости, но весьма тихо, сказал Сергей.
-да собственно никакого - сказал этот представительный сосед и вышел за дверь умывальника.
"Вот тоже мне еще, умник какой-то, такой весь вылизанный, в дорогих шмотках, очередной выросший папенькин сынок" - думал Сергей, тоже вслед выходя из умывальника.
"Тоже мне, деловой какой, напыщенный индюк. И что он тут строит из себя. Думает есть денежки папенькины, так все дозволено?" - все больше сгорая от злости, ускоряя шаг и смотря по сторонам, думал Сергей: "Ну все, не буду я этого терпеть, сейчас я ему вмажу, за все ему дам знать!" - Сергей начал искать глазами того, кого он недавно повстречал рядом с собой, когда умывался и уже окрестил его в своего злейшего врага.
Да, как известно такое бывает, когда на дурную голову, переберёшь лишнего у барной стойки. Через пару минут поисков среди веселящейся толпы, за одним из столиков, увидел Сергей своего соперника и быстро кинулся на него со словами "ты урод денежный!"
Ничего особенного из этого не вышло, Сергей лишь разлил на своего врага стакан, наполовину полного соком, прямо на дорогие новые штаны "урода денежного". Споткнувшись о ножку стола, упал рядом со стулом, немного ударившись о пол левым плечом. Во мгновение, на визги девушек, наблюдавшие всю эту нелицеприятную картину, прибежало пару парней из охраны. Подняли полуживого и совсем пьяного Сергея. Вытащили они его из бара, да и вышвырнули на улицу, как набедокурившего котенка.
Минутой позже этот офисный работник, изрядно наглупивший, грязный, начал вставать на карачки и с трудом поднявшись, кое как лег на скамейку, стоящую рядом с тем местом куда его швырнули. Слышал он тихо доносящиеся звуки музыки из бара, где он только что был хоть и пьян, но совсем чист. Мутно видел он еще двух охранников у входа и молодых девчат с ребятами, которые смеялись, покуривая сигаретки, да попивая что то прозрачное, по цвету напоминавшее простую воду, но вероятнее всего была это совсем не вода.
Глава 2. "Денежный урод"
Посмотрев на свои старые дешевые часы, на которых от удара о жесткий асфальт появилась трещина, разделяющая теперь на две половины числовое табло, увидел Сергей двадцать одну минуту четвертого. Понятно было, что это раннее, темное еще, августское утро надолго запомнится бедолаге. Все мрачные краски жизни обычно дольше радостных моментов сидят у нас в душе, а потом пробираясь все глубже в память остаются там на долгие годы, а может и на всегда. И все что не было связано с такими событиями непременно о них напоминает, пусть даже это будет пресловутая трещина на часах или просто музыка игравшая на фоне этого смрада. Никогда уже не будет для тебя приятной музыка, которая пусть и была до случая весьма веселой, никогда она уже после не будет пробуждать в тебе улыбку. Зачем в ту самую минуту, когда у Сергея пробегали эти самые пророческие, мрачные мысли, пошел противный моросящий дождь, одному богу известно. Но он явно был будто вставлен известными сценаристами тогда, когда он подходил под настроение всей картины больше всего. Вопреки всем желаниям Сергея подняться со скамьи, силы его подвели. Он был не способен издать и звука. Разум безвозвратно мутнел. Перед глазами побитого и грязного, совсем измученного физически и морально, будто забытого всевышнем офисного клерка, пробежали быстрой рябью картины из ужасной мелодрамы, где вопреки всем правилам не состоялось хепи энда. Действительно, жизнь в его глазах уже давно стала затухать, затуманивать его зрачки. Чем дальше, тем тусклее был свет в его сознание, чем дальше, тем мутнее он видел свое достойное, счастливое будущее. Как беззащитная коза в окружении стаи волков, уже и не надеясь выбраться, смерено замедляет дыхание и закрывает на веки глаза. Как антилопа, только что еще надеющаяся спастись от одного тигра, встречает за холмом на перерез своего спасительного пути еще трех и погибает в окружении их могучих клыков. Чувствовал, как болело его плечо, да и в большинстве своем все тело его было помято как ненужная бумажка писателя, которую швырнули в урну. Все это казалась ему не важным, не таким сильным и грозным оружием боли. Нет, тело его не так волновало. Та боль, которая разгорелась синим пламенем в его груди, та боль которую не научились еще лечить таблеткой, она мучала его сильней, и казалась невыносимой. Над скамейками, которые стояли в ряд, было их наверное штук пятнадцать на протяжении всей площади, которая выложила свою брусчатку вдоль лавок магазинов, бутиков модной одежды и ночных кабаков, стояли ярко, горящие фонари. Светили они хорошо и давали четкую тень всему что попадало под путь их лучей.
«Что за чертовы башмаки?» - открыв глаза, подумал Сергей. Чуть приподнимая голову выше, увидел чью то четко очерченную тень, потом подняв еще выше, увидел стоящего прямо перед ним высокого мужчину, с черными волосами, одетого в черное, ухоженное пальто. Этот неизвестный, по видимому солидный, лет сорока, мужчина стоял неподвижно, ровно, чуть слышно дышал, не проронив ни слова пристально смотрел на грязного, подавленного молодого парня.
-Что с тобой? – аккуратно, словно с заботой отца, наконец спросил незнакомец – я вижу, что ты не тот глупый пьяница, что чаще собираются тут.
Как молнией ударило Сергея в ту минуту. Эти слова, хоть и сказанные с заботой, показались ему хлеще коровьего кнута. Слышал он сегодня и этот тон, и эти слова, и голос незнакомца напомнил ему минуту, когда он вспыхнул от безумия и в итоге оказался побитый людьми в черном, да выброшенный на улицу.
-Что тебе еще надо? – из последних сил сказал Сергей
-Успокойся, мне ничего не нужно, а вот тебе точно нужна помощь. – с уверенным тоном сказал незнакомец.
-Ничего мне не нужно, я в порядке! – пробормотал с явной ненавистью Сергей и продолжил – я лучше всех, ахаха, я лучше из всех! По мне, что, не видно, а?! Оставьте меня все, не трогайте! Какое тебе вообще дело до меня?
-Ничего, все пройдет, это всего то момент из твоей жизни. Ты видишь? Хоть ты и кинулся на меня, черт пойми зачем, испачкал мои новые брюки, я не злюсь на тебя. Брюки постираются, а если и нет куплю новые. Вещей сейчас слава богу хватает на прилавках. Мне кое что напомнили твои достаточно пьяные, мягко говоря, глаза в которых виден через мутность коньяка или… чего ты там еще пил на баре, виден дальновидный взор, добродушный характер. – говорил не спеша незнакомец, давно уже присев рядом с Сергеем на все ту же скамейку.
-Да что Вам известно про меня? – все больше отдаляясь от чувства злобы и обиды опять спросил Сергей. И скорее не от уважения заговорил он на Вы, а от пробуждения своего настоящего, воспитанного я. Над Сергеем стало вдруг брать любопытство. Так как, ну очень странный человек сидел слева от него и при том, как он уже не раз убедился, выглядел он весьма представительно. – кто вы такой? – шепотом спросил Сергей.
-Я? Улыбаясь, будто не ждавши и ответа на свой коротенький вопрос, сказал не знакомец – я человек, такой же как и ты.
«Ну - ну» - подумал про себя, усмехаясь Сергей.
Вернее бывал я в таком состояние подобно твоему – продолжал незнакомец - и бывал не раз. Бывало и похуже. Я стоял в грязном подземном, так сказать, такси нашей всемогущей столицы на краю платформы, на самом краюшке, что некоторых отделяет лишь пару десятков сантиметров от гибели, которую считают для себя блаженней жизни на верху. Стоял и думал подобно пленнику, которого вот - вот должны пытать, думал, что легче сделать шаг и освободить себя от бесчеловечных, жестоких пыток. Знаю я это чувство, оно не раз прожигало мою душу, пробивало дрожью от головы до пят, отключая на время разум.
Сердце Сергея будто ринулось на перегонки со вселенной, забилось так что на расстояние метра, наверное, можно было услышать его полные страхом удары. Уже забыл он злости, ненависти, в его жилах поселился неудержимый ропот. Зрачки его расширились, а тело все покрылось холодными каплями. Этот незнакомец говорил так спокойно, о том, что при одной мысли может навести ужас.
Повидав многое в этой, порой беспощадной рутине – после небольшой паузы, снова спокойно, будто древнегреческий философ, сказал незнакомец – я понял, что все великие люди, когда то стояли на краю платформы подземного такси перед приходящим поездом. Через страдания становились они сильнее. Наверное это тактика высшего разума, что день и ночь следит за каждым из нас и расставляет на свои места. Кто слаб, того щадят, он не получает сложных заданий, он не страдает над их решением. Но если ты силен, то обязательно получишь упражнение со сложным смыслом. Решив такое задание, понимаешь, оно было дано для тебя, не потому что тебя не любят, не потому что хотят изгнать из университета жизни, а потому, что оно дается лишь отличникам учебы. Только тогда ты получаешь право заработать и получить свой красный диплом.
После этой речи Сергея пробило на сквозь, все чувства разочарования, вперемешку с удивлением в его груди и разуме стали всплывать одно за другим. Ему сразу вспомнились все его личные задания, казавшиеся ему такими сложными, словно дал их деспот учитель, что бы усмехнуться над ним. Все то, что описал ему человек в пальто, он вспомнил в своей молодой жизни. Сергей понимал, что этот самый незнакомец, хоть и не понятно почему, но говорил с ним, как говорит отец с сыном. Конечно, сразу как эмоции страха и непонимания отпустили избитого бедолагу, подумал он что надо бы извиниться за свое неподобающее поведение.
Извините меня за мое помутнение рассудка – в пол голоса сказал Сергей. – я и не пью вовсе, и не пил никогда, но… Тут его речь перехватил незнакомец и все так же спокойно, и с небольшой отцовской улыбкой сказал – Ничего, все нормально, я же уже сказал, что знаю все это.
- Вы так говорите, будто знаете меня всю жизнь, но я вас вижу впервые. Кто же вы такой? – спросил опять в пол голоса Сергей.
-Дождь, слава богу совсем немного капнул, да и высохло все мигом. Солнце уже вышло из горизонта. – сказал незнакомец, смотря в даль, где из - за высоких построек пробивались лучи теплого, утреннего августского солнца. – Думается мне, что ты никуда и не спешишь –продолжил говорить он, посмотрев уже на Сергея – И я не спешу. Да и вообще утро мне нравится, это святое время, особенно оно приятно когда небо чистое, начинает разгораться теплое солнце, а улицы мегаполиса еще пусты. Похоже сегодня именно такое утро.
Сергей не говоря ни слова, не отводил взгляд от загадочного незнакомца, которого еще недавно повстречал возле умывальника, увидев его размытое отображение в зеркале над белой раковиной. В отличии от первой встречи, теперь он не казался ему «денежным уродом», больше походил он на спасателя, который хватает его за пояс брюк, в тот самый момент, когда уже готов сделать маленький шаг и оказаться внизу платформы подземного такси, под его могущественными колесами.
- Я расскажу тебе одну историю, которая произошла на моих глазах – продолжал незнакомец – история эта о жизни одного человека, который хотел стать отличником в университете жизни, добиться высшей награды. И знаешь, у него получилось не все, но точно многое…
Солнце медленно поднимаясь, все больше создавало тепла в атмосфере. Сергей, будто впав в другое пространство весь отдался вниманию тому, что неспешно вылетало из уст незнакомца. Не слышал он уже ни музыки, ни смеха девчат, ни шума ветра. Да и в глазах перед ним был лишь один загадочный незнакомец в черном.
Глава 3. Маленький Ян.
-Привет пап, как дела на работе? – как всегда, спросила 19 летняя Вера, приходившего домой к 7 часам вечера отца.
-Да все как обычно там, все хорошо. Как твое самочувствие, похоже вот-вот и маленький Ян вылезет к нам. – улыбаясь, отвечал отец и дополнил, неожиданно – господи, только бы не сегодня…
Явно понимая почему, дочь улыбнулась и сказала: -мы его попросим подождать еще денек – гладя свой совсем небольшой животик для девятого месяца беременности, прошептала – да ведь, родной? Мы же уважим деда?
Через четыре с половиной часа, когда все дома уже сытно поужинали, молодая, будущая мама Вера Борисовна пошла готовиться ко сну, ее верный и довольно взрослый супруг лет тридцати четырех, тоже пошел принимать вечерний туалет. Мама Веры еще была на кухне, занималась уборкой и какими-то мелочами, что делают обычно мамы постоянно. Один лишь отец веры уселся перед телевизором весьма удобно, с огромным нетерпением на лице, что явно говорило о его огромном интересе. Именно в эту ночь был финал чемпионата мира по футболу, от которого так сильно фанател отец юной Веры, что даже причудливо просил своего будущего внука пожить хотя бы еще денек у мамы в животике. И кто бы мог подумать, что, еще будучи не появившемся на свет, маленький Ян в полной мере оправдает свое столь сильное имя, которое означало в переводе с латинского «идущий против толпы», то есть делающий все совершенно по-своему.
-Мама, папа! – вдруг в районе двенадцати часов ночи, закричала Вера. Все прибежали в спальню.
-Что такое, что случилось? – в один голос, с тревогой спросили они.
-Воды отошли, я рожаю! Скорее вызывайте скорую!
Тут же позвонили по известному всем номеру, скорая примчалась очень быстро. Да, все были явно взволнованы, особенно фанатик футбола. Он то и дело одним глазом, пока ехала скорая еще посматривал на телевизор и все бормотал, уговаривая маленького Яна подождать пару часиков. В общем то малыш и не думал его слушать, а наоборот все настойчивее просился выйти. В прочем позже его рвение к спорту было явной чертой целеустремленного характера. Может он и сам хотел посмотреть футбол тогда, кто знает.
Нужно заметить, что через всего четыре часа, без особых трудностей, Ян появился на свет. Перепугал он тогда всех. Когда акушер его взял на руки он был совсем молчалив, не издал не звука. Около двух минут, которые длились для Веры точно вечность, молчал он словно партизан.
- Все хорошо, мальчик в порядке. – одновременно с появившемся, наконец плачем малыша, сказал врач.
Яна дали подержать маме. Та его нежно обняла и поцеловала. У всех на лице появилась, конечно, искренняя улыбка радости.
К выписке Веры Борисовны с новорожденным Яном из родильного дома, с цветами на белой волге, приехал за ними красивый мужчина. Это был конечно отец Яна и муж молодой, красивой Веры. По - женски завидовали Вере все медсестры родильного дома. Да и было за что.
Бывший военный летчик истребитель, офицер с большой буквы и честным именем. Этот представительный на вид мудрый мужчина является олицетворением настоящей отцовской любви и преданности. Все, о чем он мечтал в жизни это достойно провести свой век и добиться от воспитания своих детей осознания главных добродетелей человечества. К слову, являясь теперь отцом Яна, он имел и еще троих дочерей от первого брака. Еще будучи молодым офицером, он воспитывал в одинаковой отдаче своих прекрасных девочек. И в глубине души ждал наследника, ждал ребенка, в котором он сможет воспитать и передать все те качества, которые должны в априори находиться у достойного нашей любимой планеты мужчины. Конечно, и этому суждено было случиться. После распада первого брака, не оставляя без внимания, уже вполне повзрослевших своих дочерей, он женится на молодой красивой девушки, и она одаривает его долгожданным мальчиком. Что делает его на самом деле самым счастливым человеком. Но что представлял на вид из себя этот первоклассный летчик истребитель, подполковник в отставке? Был он в очень спортивной форме для своих лет. К слову лет ему было уже за тридцать, а выглядел он как молодой спортивный парень двадцати пяти лет. При всем выражение молодости в его хорошо сложенном стройном теле, в глазах выражалась великая мудрость. Тело его так же было хорошо покрыто черными волосами, да и на голове восседали густые черные как уголь волосы, всегда аккуратно и красиво пострижены чуть больше короткого длинной. Лицо его было достаточно симметрично, подобно моделям с подиума, а нос воинственно большой, но при том аккуратно сидел между верхней губой и чуть ниже, как это полагается по анатомии, двух глаз. Брови его были густые, таки же как волос на голове черного яркого цвета. Характер его представлял собой весьма упорный и неуступчивый в любом соревнование. В том числе это и переносилось на обычные житейские моменты. Со спортом он дружил с детства и не любил проигрывать. Так и в жизни повелось у него начиная с малых лет, продолжая службой, а далее и после, например, в вопросах и конфликтах социальных держался он своей точки зрения, добиваясь почти всегда того, что наметил добиться. И конечно, вот это "почти всегда" сильно его ранило и беспокоило. В общем говоря Александр Сергеевич был ответственен, трудолюбив, и самое главное всегда держал свое обещание данное кому-либо. В случаях, когда сомневался, что сможет данное обещание выполнить идеально, он попросту не давал слова, а говорил: «Сделаю все возможное, но не обещаю.» Когда же он понимал, что от его помощи зависит что-то важное, даже если ему предстояло сделать дело из ряда вон выходящее говорил, ни секунды, не сомневаясь: «Кровь из носа, но я это сделаю, обещаю!». Таким был отец Яна, возможно многие черты характера он предал ему генетически.
Только Вера появилась с малышом в руках, подбежал к ней, даже скорее можно сказать подлетел на крыльях совершенного счастья ее муж. Поцеловал нежно своих родных, любимых людей и крепко обнял. Переполненные радостью поехали они на красивой белой «ласточке» домой, в новую жизнь, с долгожданным подарком судьбы. Наверняка и не подозревали какая своеобразная судьба выдастся этому, тогда еще совсем крохе в пеленках.
Ян рос довольно смышлёным мальчиком, подвижным. Никаких отклонений от нормального развития ребенка у него не было, если не считать, все-таки не совсем достаточный вес при рождении, который составлял всего два килограмма и сто грамм. Довольно рано он сказал свои первые слова. Довольно рано он уже начал подниматься на свои хрупкие еще ножки. Родители его очень любили, полностью отдаваясь его воспитанию. Уже в год отец стал его закалять. Совсем «голопопова» мальца выводил на заснеженный балкон зимой, непременно показывая все личным примером. Так же и настоящую русскую баню Ян посетил, имея за плечами всего чуть больше года жизни. В общем все что нужно для развития юного русского богатыря было испробовано им в полной мере. В семь лет Ян пошел в школу, где был довольно сообразителен. Через год мама отдала его еще и в музыкальную школу. Первое время учился он на отлично. В его характере проявлялось трудолюбие, и особенно любознательность. Хотя любознательность возможно ему и мешала временами. Всего он хотел узнать и непременно сразу. Хватался за все что видел перед собой. К двенадцати годам пробовал он заниматься и гимнастикой, и боксом, и настольным теннисом, конечно и в футбол играл за школу, были соревнования и по баскетболу. В общем, как уже говорил я: «все что только можно и нельзя». Да, спорт он любил сильно. Уж очень активный мальчик. А самое главное, наверное, он всегда хотел сделать то что может сделать другой. Так, он еще начал и рисовать портреты, каким только образом и сам не понимал, ведь никогда и не учился этому. В период влюбленности в какую ни будь девочку, писал он простенькие стишки. На уроках трудов непременно старался сделать лучше остальных какой ни будь узор на дереве или фигурку, что нужно было обязательно всем сделать для контрольного урока. Тут, кстати, познакомился он с удивительным человеком, который в последствии стал для Яна, если так можно выразиться, вторым отцом. По факту был он больше старшим товарищем, который в его подростковые годы помогал понять жизненные ситуации, происходившие частенько вне осознания мальчика. Прививал ему чувство красоты, занимая и обучая мастерству резьбы по дереву. По наружности своей он был мужественного образа, с короткой стрижкой и залысиной на передней части лобной кости. Руки его были сильные, крупные и все покрыты черными, густыми волосами. Крепкого телосложения, ростом примерно в 185см. Больше любил слушать, чем говорить. Но когда произносил какие-то речи, это были словно лекции великого мудреца, из которых можно было составить целый талмуд под названием "правда жизни". Звали его Филипов Александр Петрович. Так точно для него подходило это имя, что в переводе с латыни означало: «защитник детей». Хотя знакомые чаще пренебрегали его полным именем и звали просто: «Филипыч». Сам он был детдомовский, то есть сирота, может и поэтому обрел он большую семью, построив свой красивейший дом, где проживало у него любящая жена и четверо детей. Да и кроме своих биологических детей, у него была целая школа детишек, которых любил он не меньше и всегда старался одарить их заботой и защитить от неприятностей.
С тринадцати лет Александр Сергеевич, отец Яна, как у нас говорят, подкидывал ему всякие книжки, которые были порой весьма серьезного содержания. Так довелось ему в свои юные годы прочитать книги по психологии Дейла Карнеги, Джона Грея и прочих известных авторов. Тут в средних классах, закончив уже и музыкальную школу весьма нехотя, так же учился и в общеобразовательной средне. Наверное, это была его особенность характера. Он мог не учить то что ему говорят в школе, за то дома по своему желанию читать довольно большое количество литературы. На улице, конечно, бывало и играл со сверстниками, но не особо сходится он во взглядах с ними. Из-за его привычки постоянно иметь свою точку зрения сложно становится обзавестись друзьями. К тому же в подростковый период как всегда ребятам интересно попробовать чего ни будь такого запрещенного. Не разделял юный Ян и этих привычек, за что остался один наедине с собой. Да в общем то не сильно и переживал он по этому поводу, так как благо его энергией умело управлял его мудрый отец, занимая его спортивной деятельностью.
К пятнадцати годам, занимаясь уже на профессиональном уровне футболом, мечтает он стать известнейшим футболистом. Упорно и много тренируется. Свято верит в свой успех. Наконец он полностью отдается, как ему видится, основному своему делу. Выигрывает различные награды со своей командой. После девяти классов образования легко поступает в физкультурный колледж. Совсем не подозревая, что через каких ни будь пару недель все его мечты, рухнут, а стремления и усилия окажутся и вовсе бессмысленны…
Глава 4. Больница №1
Вера Борисовна была тогда на работе, и почему-то весь день уже была тревожна. В этот день у ее сына был важный матч за выход в финал, с какой-то из футбольных команд города Рязани. Обычно она так и не переживала никогда. Но именно в этот раз ее материнское сердце билось чаще чем когда-либо.
- Але, привет сынок, как вы сыграли? – сразу же спросила Вера Борисовна, только поднеся телефон к своему уху.
- Привет мам, сыграли вроде как хорошо, выиграли в итоге 1:0. Хоть и было сложно. – почему-то с грустью в голосе сказал Ян.
- Молодцы, я и не сомневалась. Почему ты грустный тогда?
- Ты только не волнуйся, пожалуйста, я в больнице.
После этих слов, как апогей всего предшествовавшего волнения у мамы Яна все рухнуло в душе, будто она знала, что плохое должно случиться, но до конца не хотела в это верить и все-таки оно случилось.
- О господи, что с тобой Ян, что случилось? Где, в какой больнице ты лежишь? Мы сейчас приедем к тебе.
- Не волнуйся, ничего особо страшного. Я просто упал неудачно и у меня сильно заболела спина. Наверное, просто ушибся. Но ты же знаешь, наши тренера лучше перестрахуются, так вот и вызвали скорую. Я в первой больнице лежу. Мне тут уже и снимки сделали и вкололи, как сказала медсестра, обезболивающего. Так что даже уже и не болит совсем. Одно только жалко, не дали мне доиграть. Нет что бы заморозить как раньше, не впервой ведь. Так они заменили меня на другого вратаря и скорую вызвали. Представляешь? – с явным оптимизмом и непринужденностью бесстрашный спортсмен рассказывал эту довольно страшную в глазах матери, картину.
- Я позвоню сейчас отцу, и мы приедем. На каком ты там этаже? – спросила Вера Борисовна все с той же тревогой в голосе.
- На четвертом, в 413 палате.
На этом телефонный разговор окончился и Вера Борисовна, позвонив отцу Яна, вскоре поехали в первую городскую больницу.
Зайдя в палату, где лежал их сын с довольно непринужденном лицом, находилось еще и три взрослых мужчины. Один был с перебинтованной рукой, у другого гипс на ноге, а у третьего и вовсе на голове была плотная белая повязка, которая оставляла лишь грустное, измученное лицо на виду. Какая была палата никого из родителей Яна не волновало, хоть и была она, как и большинство обычных больничных палат, самого мрачного с серыми красками, облика.
- Как ты себя чувствуешь, сынок? – тут же спросила Вера Борисовна.
- Да все нормально, мам, не волнуйся. Ну побаливает чуть-чуть спина в пояснице. Ушибся, бывает. Сейчас, наверное, меня уже и отпустят. Стоило только ради этого возиться со мной. Я бы еще и матч доиграл легко.
- Саша, сходи пожалуйста к врачу, узнай у него все. – попросила Вера Борисовна мужа.
Александр Сергеевич тут же пошел к заведующему отделения. В то время Ян взялся поедать сладости, что принесла ему мама. Рассказал он ей о прошедшей игре. Сказал, как отразил одно пенальти, чем так сильно помог своей команде. Сказал, что его сильно хвалил тренер и ребята.
- Теперь мы поедем на финальные игры, где будут на нас смотреть селекционеры из московских клубов. Я точно должен там себя проявить, я же так старался. Да мам?
- Конечно Ян, ты лучший мой вратарь! – с нежностью заметила Вера Борисовна.
- А потом меня возьмут в какой-нибудь юношеский московский клуб, и я стану известным футболистом. Я знаю, что стану. Как говорит папа: «Кровь из носа, но я это сделаю!»
Тут, когда уже прошло больше часа, пришел обратно Александр Сергеевич. Он позвал Веру, что бы она вышла с ним в коридор.
- В общем, у Яна на снимках обнаружили две межпозвоночные грыжи – с сдержанном в лице разочарованием, сказал Александр Сергеевич.
- Это же не очень серьезно? – явно понимая серьезность ситуации, но не хотя верить в это спросила его Вера.
- К сожалению, врач сказал, что со спортом придется покончить. Грыжи довольно большие, видимо его мышцы попросту не выдерживали постоянной нагрузки, которую он себе давал постоянно. И это падение…
- Что это падение? – тихо плача, спросила Вера
- Это падение стало невыносимой нагрузкой для его ослабших мышц и межпозвоночных дисков. Так мне сказал его врач. Нельзя ему будет теперь уж точно заниматься футболом. Следующее такое падение, возможно парализует его ноги. Он сказал, что, когда ослабится действие обезболивающих, Ян будет чувствовать сильную боль в спине. Поэтому с ним нужно будет остаться для поддержки.
- О господи, за что же ему такое наказание. Он ведь так старался. Он так верил. Я не смогу ему об этом даже сказать. Он только что мне рассказывал, как станет великим спортсменом – после этих слов, Вера Борисовна еще пару минут только и рыдала, а Александр Сергеевич, обняв ее крепко, пытался успокоить.
Мрачные этажи больниц, оттого и были, наверное, абсолютно все мрачные, потому что чаще их стены запоминали чьи-то горести, слышали чьи-то плачи.
- Ничего, мы что-нибудь придумаем! Мой сын не из слабых людей, я его воспитывал мужчиной, а мужчина должен преодолевать непреодолимое! Я все ему скажу – прошептав это на ухо Вере Борисовны, отец Яна пошел к нему в плату.
Так и случилось. Во всех подробностях, что врач рассказал Александру Сергеевичу, так же и отец рассказал сыну, что на самом деле у него произошло. Что его ушиб, к сожалению, оказался более серьезным, чем он себе своим максималистским разумом представлял.
Надо было видеть в этот момент лицо и особенно глаза Яна. Он смирно сидел и смотрел перед собой в стену пронзающим взглядом. Не разу он не переспросил своего отца, да и вовсе не издал и звука. Его взгляд напоминал глаза бойца, который остался один из своих на поле битвы, измученный, побитый, а против него впереди идет войско солдат, которых он намерен перебить хоть сколько сможет и даже больше, пока не издаст последнего вздоха. Наверное, его выражение лица в тот момент напугало бы кого угодно, но только не его отца. Ведь он знал это выражение. Он его видел не впервой. Будто смотрел он на себя молодого в зеркале. Прекрасно понимая, что означает этот неподвижный взгляд.
У Яна была такая особенность характера, а может и души. Мог он переживать до свершения какой-то экстренной ситуации, мог переживать он после. Но когда что-то случалось, не важно какая неприятность. Он всегда был спокоен и сконцентрирован. Его мозг включался на все сто процентов, наверное. В его глазах, если дело того требовало, разгорался огонь предстоящей борьбы. И при том, огонь тот был совсем не эмоционального плана, не тот который человек контролировать не способен. А именно тот сконцентрированный, который лишь дает энергию к осознанному действию в противостоянии со своим врагом. И в этот раз, для Яна не было исключения. Этот новый его враг, который перечеркнул во мгновение все его стремления и мечты, была травма, серьезная травма, вызывающая адскую боль. Но и ей, наверное, в тот момент Ян и не думал проигрывать.
- Не волнуйся сынок, все будет хорошо. – сказала, вошедшая к нему Вера Борисовна.
- Я знаю, так и будет, подумаешь, две грыжи, подумаешь болит, ну и что. – с уверенностью в голосе говорил Ян.
Так и прошел этот судьбоносный вечер. На следующий день лечащий врач Яна осмотрел его еще раз. Подтвердив свой диагноз, рассказал Александру Сергеевичу, что нужно пробовать делать, ну а если ничего из консервативного лечения не получится, тогда нужно будет говорить о возможном операбельном вмешательстве.
Обычно врачи ничего нового и не говорят в таких случаях. Все они похожи. Разве, что в 15 лет такое случается не часто. Но молодой возраст довольно хорошая новость для лечения подобного заболевания. Конечно, Александру Сергеевичу было предложено водить сына на физиотерапевтические процедуры, делать массаж, начиная после пяти дней от свершения самой травмы. Так же, говорил он, можно пробовать делать блокады, пройти курс лечебной физкультуры. В общем, уверял заведующий отделением травматологии больницы №1, все способы важны и наверняка, что-то должно молодому парню помочь. И постоянно добавлял: «Только никакого спорта, никаких нагрузок, никогда! Главное, чтобы смог ходить, как все нормальные люди».
Глава 5.Врачи.
В этот же день Яна забрали родители домой. Врачи не видели больше смысла держать его в палате. Выписали рецепт с какими-то там обезболивающими, вроде. О, точно, был же этот заведующий отделением ярый фанатик гомеопатии. Честно говоря, я весьма сомневаюсь и до сих пор в явном превосходстве данного вида лекарства над другими. Да и вообще, по-моему, так это просто эффект плацебо, в большинстве случаев. А стоят же эти чуда препараты, а особенно тогда, они еще только появлялись в обиходе у докторов. В общем не дешевое сомнительное удовольствие было прописано и Яну. Конечно, отец не жалел денег на любое лечение. Покупал он и этот гомеопатический препарат, и на физиопроцедуры водил, и на массаж. В прочем без толку все было. Через пару месяцев такого лечения, Александру Сергеевичу кто-то подсказал одного врача. Оно, говорили ему, первоклассный специалист. Лучший в нашем небольшом городишке.
- Здравствуйте, можно войти? – с уважением спросил Александр Сергеевич, заходя к тому самому врачу.
- Да, проходите пожалуйста, я как раз пообедал и сейчас свободен – непринуждённо отвечал этот по-видимому точно очень сытный и довольный врач.
В его кабинете было все довольно дорогое. Я имею ввиду мебель и обстановку в общем. Да и ремонт свеженький. Кожаный коричневый диван с двумя креслами так четко говорил о весьма нескромном заработке хозяина этой комнаты. Возле окна был, конечно рабочий стол так же с личным большим кожаным креслом, которое по-видимому регулировалось по-всякому и имела функцию легкого массажа.
- Проходите, проходите, присаживайтесь вот тут - указывая на один из стоящих рядом с рабочим столом стульев, говорил врач.
- Большое, спасибо. Меня зовут Александр Сергеевич, а это мой сын Ян
- Очень приятно, а меня зовут Андрей Николаевич. Так что вас привело ко мне?
- Вы знаете, нам вас посоветовали, как лучшего….
Тут на лице этого и без того довольного от жизни врача, еще больше появилась улыбка, наверное, даже похожая больше на язвительную, само восхищающуюся улыбку.
… хирурга ортопеда нашей области – параллельно с расширяющейся улыбкой врача, продолжал говорить Александр Сергеевич – мы уже довольно многое перепробовали, может вы нам поможете. Я готов на все, лишь бы сын выздоровел.
- тааак, что тут у нас есть – врач начал рассматривать снимки, которые дал ему отец Яна – в общем то тут все ясно. Не переживайте, не так все страшно. Я сталкивался с этим не раз уж точно. Я могу сделать для вас одну инъекцию, которую соберу воедино из нескольких веществ. Таких уколов нужно будет сделать, всего то два. И я уверен все будет хорошо. Только…- в этот момент взгляд врача перешел на Яна – никакого спорта, может только физкультура, лечебная, правильная. Но без спорта. Никаких резких движений, нужно беречь себя. Да и вообще зачем тебе эти дурацкие игры. Ладно дети в футбол пинают там мячик, но ты уже взрослый юноша, тебе нужно думать о жизни, тебе в конце концов надо будет как-то зарабатывать. Потом ходил ты вот в качалки свои. И что они тебе дали. Только перегрузил себя излишне. Ты посмотри, ведь животные не подтягиваются на турниках, да и гири не таскают, но все вон какие красивые и живут себе спокойно без всяких травм. Давай, паренек, не глупи.
Надо вспомнить тот взгляд Яна, когда отец рассказал ему про серьезность ушиба его. Вот этот взгляд, как восставший из ада, ярким пламенем зажегся у него в глаз в те минуты, когда врач говорил ему все то, что он не хотел и краем уха слышать.
- И сколько стоить будет этот укол? – спросил Александр Сергеевич у врача.
- Двенадцать тысяч, или около того, точно могу сказать позже – с легкостью и непринужденной манерой сказал врач.
«Ничего себе. Один укол двенадцать тысяч рублей, а два двадцать четыре, плюс прочие расходы. В общем, за неизвестно какой супер укол двадцать пять тысяч рублей. Это же вся моя лётчицкая пенсия» подумал про себя Александр Сергеевич.
- Хорошо, мы будем делать эти уколы – с уверенным тоном в голосе сказал отец Яна.
- Вот и хорошо, приходите тогда на следующей недели в пятницу к четырем часам дня. Я все подготовлю за это время, и мы сделаем первый укол, а через еще две недели второй. – сказал врач. – а теперь прошу меня простить, у меня еще дела.
- Всего доброго, до встречи – сказал Александр Сергеевич
- Спасибо, до свидания – сказал Ян
Пожав руку врачу, Ян с отцом вышли из этого шикарного кабинета и поехали домой. Через неделю сделали укол, он был произведен во круг позвоночника, как оказалось была это блокада. Яну стало действительно полегче, не чувствовал он боль какое-то время. Даже теперь и стоять в общественном транспорте мог, а не как раньше пять минут и все, боль адская в спине, ноет сковывает, да еще и в ногу простреливает, будто молнией все в одно место раз за разом попадает. В общем то и настроение чуть улучшилось. Учился же он в колледже физкультурном, а там тоже надо делать усилия что б получать оценки. Но Ян всегда был смышлен и хоть много пропускал из-за периодических лечений, умудрялся учиться без троек. А тут и совсем стал радовать преподавателей и своим присутствием, да и ответами на зачетах. Через некоторое время сделали и второй укол. После него уж точно стало будто ничего и не было. Родители Яна были в восторге, и вовсе не жалели денег, что потратили. Хвалили Андрея Николаевича, благодарили всей душой. После двух мрачных месяцев борьбы с болью, после двух тяжелейших раундов с жизнью Ян наконец вздохнул. Он наконец снова стал радоваться, снова стал улыбаться, да и начал по-прежнему мечтать вернуться и опять пахать как ломовая лошадь на поле и в спортзале, чтобы непременно добиться своей цели.
- Мааам, Мааам, - рано утром закричал в ужасе Ян, проснувшись от страшной боли.
- Что такое Ян? – с просони ничего не понимая, спрашивала его мама, которая конечно сразу же прибежала к нему в комнату на крики.
- Я не знаю, но…очень сильно болит
- Где болит?
- Спина, мама, опять, в том же месте
- О нет, ну как же, не может быть, может ты как-то повернулся не так или отлежал просто – с тревогой в голосе говорила Вера Борисовна.
- Да нет же мам, все так же, «о черт возьми», ненавижу, ненавижу эту спину, она опять, понимаешь мам? Она опять и еще сильнее – с невероятным бессилием в голосе говорил эти слов Ян своей маме.
- Ладно, ладно, не переживай, на выпей обезболивающего
Ян взял стоявший у него возле кровати стакан, закинув таблетку в рот, запил ее держа этот стакан трусящейся от нервного перевозбуждения рукой. Его тело в миг обессилило. Будто бы это был точно проведенный в челюсть удар профессионального бойца, который сотрясает все тело мелкой холодно – колючей дрожью от кончиков пальцев ног до макушки головы. В третьем раунде битвы, уже думая, что побеждаешь своего противника, Ян пропустил сильнейший апперкот, после которого подняться трудно, да и вообще бывает чаще и не поднимаются.
- Ложись на живот, я тебе помассирую спинку – с лаской и нежностью говорила ему мама – вот тут болит, да? Ну ничего, сейчас тебе станет полегче. А потом мы еще найдем врачей, обязательно найдем.
Через десять минут по-видимому подействовала таблетка и мамина рука нежно гладила, так что Ян вроде как опять успокоившись, заснул.
Еще два месяца прошло в опробовании кучи способов лечения. Врачей было много. И как же это странно, все они говорили по-разному. У каждого обязательно был свой метод. Порой звучали их предложения и видения ну просто гениально, а порой до смешного абсурдно. Один вообще предложил теорию, что: «Нужно всем носить тяжести, то есть любые вещи или предметы, только в руках. Не в коем случае не носить рюкзаки. У вас от этого точно все и проблемы со спиной. Мозг просто не понимает, что есть у вас тяжесть и не напрягает мышцы спины». Ндааа, и откуда только такие берутся. А ведь это целый хирург областной больницы. К нему тысячи людей приходят, и вероятно такими же и уходят, дай бог что б не хуже. Как говорится в одном анекдоте…а, впрочем, вот он, расскажу: «Приходит к доктору бабулька, еле ковыляет, держится за поясницу. – Здравствуй милок – говорит она доктору – у меня спина болит, помоги мне пожалуйста старушке этакой. – Конечно, сейчас все решим – говорит доктор. Подходит он к бабуле и наклоняет ее чуть вперед, при этом спрашивает: - так меньше болит? А бабуся ему в ответ: Да. Тогда он ее еще ниже наклоняет, она опять говорит, что ей становится легче. Тогда доктор ее уже совсем низко наклоняет и спрашивает: - А так болит? Бабуся ему в ответ: - Так вообще не болит! Тут доктор недолго думая говорит: - Ну вот бабка, так и ходи!».
Глава 6. Нокдаун.
Было бы так смешно, если б не было все так обидно. После настойчивых попыток встать полноценно на ноги и начать опять вести свою любимую спортивную жизнь, получить такой удар в под дых, а потом еще и добавить в челюсть, конечно уложило Яна на помост. В боксе говорится в таких случаях, что это был нокдаун. И рефери начинает отсчитывать до десяти. Обычно, если боец не вставал после слова десять, то бой считался оконченным.
Герой наш если и не впал в депрессию, то явно был близок к ней. Невероятная апатия его охватила. Да, адская боль в его еще молодой спине не давала ему даже просто обычной жизни, как у всех остальных ребят его возраста. Что уж говорить о его спортивных мечтах, они наконец уже и в его глазах начали таить, как последний снег под натиском весеннего солнца. С трудом он продолжал учиться. Совсем скатился в успеваемости. Конечно, преподаватели его понимали и всячески подбадривали, старались помочь. Но невозможно было поднять с его души этот булыжник разочарования. Никому не под силу было выкинуть из сердца, некогда стремящегося к высшим результатам парня, эту скалу так сильно сдавливающую когда-то невероятно сильные биения его внутреннего двигателя. Еле плетясь с учебы в больницу на физиопроцедуры, которые не давали никакого толку, приплетался он так же потом домой. И так повторялось день изо дня. Часами лежал Ян на своей кровати, очень мало ел, из-за чего сильно похудел и как апогей всего этого, конечно кружилась у него голова и мутнело сознание. Лишь мысли о конце всего, о конце и бессмысленности его жизни постоянно селились в его голове, меняя картинки разума одну за другой. Те картины лучше и не изображать никогда никакому художнику. Их лучше не видеть больше никому. Они мрачны и ужасны были как лик неведомого зверя, оставшегося один на один со своим убийцей в темном, грязном лесу. Бывало резко он вскакивал и бил кулаками о стены что есть сил, разбивая их в кровь, пытаясь хоть на миг перебить ту боль что медленно и неуклонно тлело в его душе. Не понимал, за что ему такое наказание. Зачем его пытают эти безжалостные существа, не оставляя шанса на спасение. Когда выпивал он какое-то обезболивающие, которых собственно хватало то на пару часов, лежал и тихо бормотал что-то похожее на стихи:
«Сука, мне так плохо!
Они терзают, не говоря не слова.
Бьют, колют и ломают.
Сегодня будет это снова, снова!!!
И сердце колит и болит,
И душу ранит и гнобит,
И мышцы крутит нету сил.
Душа кричит и сердце воет
И ты, наверное, доволен!?
Чего тебе еще здесь надо!?
Ты злая боль, уйди в ищадий ада!
Упадок сил и разум мой горит,
Ломает спину, ноги, шею,
Но я не отойду от цели!
Я буду биться до конца
Победы буду ждать,
Она моя!
Пройду я путь не легкий самый
И докажу свой статус главный.
И может, даст мне кто - то эликсиру,
Но все равно ломает спину.
Никто не сможет мне помочь!
Мой разум сменит боль,
Как день сменяет ночь.»
- Нокдаун, боль, болит, во мне нет больше сил, и как мне быть, и что мне делать. Да не хочу я жить так больше. О, окно. И вроде пятый тут этаж. Взлечу как птица в небеса. Уж там то точно не достанет боль моя… – все бормотал он, подходя к окну.
Не раз так было, наверное, тут все и закончилось бы в один из дней. Но слава богу была еще в его разуме искра, которая не дала ему вспорхнуть за облака. Его любовь к родителям. Она заставляла его еще немного улыбаться при виде их лиц. Знал он как Вера Борисовна и Александр Сергеевич любят его. Слова отца, всегда давали ему еще хоть немного надежды победить, ведь он велел не сдаваться, как не сдался и сам в лётчицкие годы, сидя в падающем из-за отключения двигателя самолёте прямо над балтийским морем.
Через три месяца страшного сна, когда уже рефери казолось хотел сказать десять, отец Яна зашел вечером к нему в комнату и сказал: - Я нашел деньги, я договорился!
- О чем ты договорился, пап? – тихо спросил Ян.
- Повезем тебя в Москву на лечение, в один из лучших институтов травмотологии и ортопедии. Я пересылал им твои снимки. Они сказали, что таких случаев полно и они прекрасно лечатся.
- Да как же лечатся, как? – с явной нервозностью начала говорить Ян – ведь мы уже столько перепробовали, ничего не помогает, уже столько потрачено денег на меня, вам совсем ничего не осталось. И где ты достал денег, там же лечение стоит очень дорого, наверняка?
- Деньги мы собрали с твоим дедом и еще там люди помогли, друзья твоей мамы и мои друзья. В общем об этом не беспокойся. Ты главное давай, не сдавайся мне. Ты мужик или кто в конце концов. Лежит тут днями, слюни свои пускает. Я тебе обещал: «кровь из носа, но ты выздоровеешь!» - с невероятной энергией сильного человека, любящего отца говорил это Александр Сергеевич.
И уж точно только он мог так воодушевлять своего сына. Лишь ему было подвластно приподнимать раз за разом этот многотонный булыжник в душе у молодого парня.
- Я понял пап. Я понял. Только не волнуйся так. Я знаю, ты никогда просто так не обещаешь. Да будет все отлично. Там лучшие врачи и не такое, наверное, лечили уж. А это просто мой «ушибчик». Спасибо вам большое, без вас бы я…
Не продолжая больше, Ян крепко пожал руку отца и обнял его, чуть не проронив слезу.
- Ну все, в общем поедем мы послезавтра, в понедельник с утра нужно будет быть у вертебролога в ЦИТО. Эх, там и заметить не успеешь, приедешь уже обратно как новенький!
Глава 7. ЦИТО
- Давай, давай, скорее, нам нужно к девяти утра успеть к врачу на осмотр – подходя к огромному комплексу из нескольких зданий ЦИТО, поторапливал отец Яна.
- Да успеваем мы, не волнуйся – сказал Ян.
- Ты знаешь сынок, нужно быть понктуальным, а тут еще и найти надо нужный корпус, вон какая огромная территория
- Ну ничего, как говорят язык до Киева доведет, да и ты же все-таки летчик как никак, найдем.
Пару раз все-таки они ошиблись с корпусом. В итоге спросив то у одного охранника, то у другого нашли нужное им здание весьма вовремя. На часах было уже около девяти утра, вернее без пяти минут того. Поднявшись на третий этаж, зашли в отделение вертебрологии. Встретили их там очень милые молодые две медсестры.
- Здравствуйте, мы на прием к заведующему отделением – вежливо сказал Александр Сергеевич. Ян тоже, вежливо поздоровался с девушками.
- Здравствуйте, а вы договаривались?
- Да, конечно. Меня кстати Ян зовут – быстрее отца сказал он.
- Очень приятно. Хорошо. Проходите к триста первому кабинету и подождите, пожалуйста. Евгений Викторович еще не пришел, но скоро должен уже быть.
- Спасибо большое – опять быстрее отца сказал Ян.
Отец с сыном прошли по коридору и повернув за угол нашли триста первый кабинет. Оба присели на скамейку.
- А я смотрю ты прямо взбодрился, а? – ехидно спросил Александр Сергеевич, улыбаясь.
- Да ладно тебе, о чем ты вообще – смущенно сказал Ян.
- Знаю, знаю. С такими медсестричками то в миг станешь здоровым. – смеясь заметил отец.
- Да, особенно одна, такая милая, я чувствую уже иду на поправку
- Ну вот и хорошо, еще чуть-чуть врачи тебе помогут и совсем как огурчик будешь
- Ага, главное, что б не весь зеленый и в пупырышках – смеясь заметил Ян.
Наверное, впервые за долгое время у Яна в глазах вернулась та искра, что ярко светилась с самого детства. Через минут пятнадцать пришел и Евгений Викторович.
- Здравствуйте, вы ко мне? – спросил врач.
- Да, мы к вам на прием к девяти ноль ноль. – поднявшись со скамейки сказал Александр Сергеевич.
- Хорошо, подождите минутку, я переоденусь и позову вас.
Через пять минут Александр Сергеевич и Ян, вместе зашли в кабинет заведующего отделением.
- Здравствуйте еще раз – сказал Александр Сергеевич
-Здравствуйте – сказал так же Ян.
- Здравствуйте, здравствуйте, что у вас? – обратился к Александру Сергеевичу, сидевший в своем удобном кресле за рабочим столом возле окна Евгений Викторович.
- Вот у моего сына, как говорили наши врачи, две грыжи. Упал он во время соревнований. Уже давно с этим мучаемся. Ничего не помогает. Все та же боль что и с самого начала была, осталась. Вот все наши снимки, заключения и тому подобное, посмотрите пожалуйста.
- Хорошо, давайте посмотрим.
Евгений Викторович был по-видимому уже довольно опытный вертебролог, лет пятидесяти. Он неспешно посмотрел снимки МРТ на специальной матовой лампе. Потом полистал заключения. И совсем неспешно, с полной уверенностью в голосе сказал:
- Ну что ж, мы имеем тут две межпозвоночные грыжи в поясничном отделе позвоночника средних размеров, на уровне четвертого – пятого позвонка и пятого поясничного – первого крестцового, которые явно защемляют корешки седалищного и запирательного нерва с правой стороны. Произошла так называемая компрессия корешков спинного мозга, из-за чего происходит там воспаление, ну а потом никак не сможет наш спинной мозг передать импульс до места назначения. Что вызовет легкую слабость в мышце, как в вашем случае и, конечно периодическую пульсирующую боль. Ничего особенного. Главное, что пульпозное ядро межпозвоночного диска не так далеко вышло, да и мышцы спины еще молодые, в сильном тонусе.
- Простите, Евгений Викторович, а мышцы мои. Они ведь сильно спазмированы при все при этом. Из-за перераспределения нагрузки теперь одна сторона поясницы у меня гораздо сильнее напряжена. Ведь и мышцы правой ноги, так же пренагружаются, из-за вынужденно сформированного патерна ходьбы. За полгода, мой организм успел перестроиться. Сформировался явный постуральный синдром. И грудной отдел позвоночника стал перестраиваться, так сказать, компенсаноторно. Кстати, говоря и между лопаток, в районе нижней трапециевидной, ромбовидной мышцы тоже сформировался спазм и появилась ноющая боль. Видимо от постоянного неправильно напряжения. – вдруг сказал Ян, к большому удивлению и Евгения Викторовича и Александра Сергеевича.
- Да, так и есть мой юный друг. Мы обязательно будем учитывать это при лечении вашей спины. Но, откуда это вы узнали. Вы учитесь в медицинском вузе? Хотя, постойте, вам же вроде еще пятнадцать лет всего.
- Нет, я учусь в физкультурном колледже, у нас хорошо преподают анатомию, говорят, что даже лучше, чем в медицинских колледжах нашего города. Но в основном я просто сам читал. Я люблю читать. Много статей в интернете я нашел по поводу своей проблемы.
- Ну что ж, тем лучше. Вы молодец – сказал Евгений Викторович Яну, и продолжил уже обращаясь к его отцу – пройдите к регестрационной, там заполните все необходимые документы и потом на кассе оплатите сумму лечения. На две недели у нас есть свободная койка в третьей палате, медсестры вам все покажут и расскажут.
- Спасибо вам огромное Евгений Викторович – сказал Александр Сергеевич.
- Пока что не за что, ступайте.
Отец с сыном вышли из кабинета и тут же Александр Сергеевич сказал Яну: - ничего себе, ты выдал там. И давно ты увлекся медициной?
- С того момента пап, как ты мне сказал, что мой ушиб совсем и не простой ушиб. А я ведь, ты знаешь, люблю докопаться до всего сам, понять механизм. Я даже пробовал делать некоторые упражнения лечебные. И они даже мне немного помогали, не сильно конечно. Но я вроде бы даже знаю, как меня нужно лечить. Я хочу вылечиться и заниматься спортом опять, да, я хочу вернуться. И всегда хотел. И сейчас хочу. И буду биться до конца. Кровь из носа, но я это сделаю! Еще бы врачи были хорошие. Ладно, я думаю здесь очень хорошие врачи и все знают, как надо делать. Пойдем устраиваться в эту стерильную гостиницу.
После этих слов у отца Яна забилось сердце, он наконец увидел своего сына. Того юного мужчину, который никогда не сдается. Опять увидел его таким, каким всю свою жизнь и воспитывал. Таким, каким старался быть сам, всегда показывая личным примером.
Примерно к двенадцати дня все формальные процедуры были сделаны. Яна зарегистрировали, завели на него медицинскую карту. Ян проводил отца до дверей, теперь уже на время, своего лечебного корпуса и попрощался с ним.
Вернувшись в палату, на тумбочке уже стоял обед. Ян слопал его весь и очень быстро. Не ел он с самого вечера прошлого дня. Появились у него силы, а главное надежда. После обеда симпатичная медсестра провела его на первые процедуры. Это была все та же, как не странно физиотерапия. На следующий день был массаж, капельницы, и даже колоть начали озон в паравертебральные мышцы. На пятый день Яну назначили лечебную физкультуру с группой подобных ему больных. Успел он за эти дни даже с парочкой ребят подружиться. Вот правда, как не пытался этот юный казанова заигрывать с молоденькой медсестичкой, ничего у него не выходила. Ей то все-таки уже было двадцать два, а ему всего пятнадцать. Но все равно дни в больнице проходили весьма нескучно. Да и к тому же здоровье действительно стало налаживаться. Все легче и легче становилось двигаться, боль и вовсе уже почти не мучала нашего, так измученного прежде, бойкого спортсмена. По нескольку часов в день обязательно Ян что-нибудь читал из медицинского. Капался в интернете. Сравнивал свои симптомы с описаниями болезней. Пытался понять, что и почему облегчает ему в первую очередь боли, дает свободу движения, недоступную на протяжение мучительных шести месяцев. И даже пару стишков написал тогда, по-моему, один из них звучал примерно так:
«Как долго можно наслаждаться водопадом
И на огонь свой взгляд на время устремить.
Как ярко светит солнце, как смеху детям рады,
Так образ твой мне дарит наслажденья миг.
А яркость, красота и нежность рядом с нами
Была всегда, лишь выйдешь в чистую поляну.
Ты не забудешь этот рай, наполненный цветами,
Теперь мне не забыть тебя, лишь краем глаза глянув.
И в правду не забыть ни днем ни темной ночью
Твои прекрасные черты и нежность глаз.
Твой взгляд пронзительный, вернее прочих
Напоминает мне блистательный алмаз.
Твой волос нежный, дивный носик,
Твои прекрасные черты.
Да! Ты прекрасна, нету мочи!
Молчать об этом нет нужды.
Великие поэты всего мира, всех времен
О женской красоте писали много складных писем.
Тогда я слышал было все не так, но это вздор!
Мы просто новый смысл в жизни ищем.
Ты как звезда сверкнула предо мной,
Оставив впечатления надолго, в прочем
Теперь заснуть без мыслей о тебе глубокой ночью
Мне невозможно, что ж ты сделала со мной?
Да и еще все грациозные движенья.
Ты движешься как будто в танце…
Чуть я, поддавшись воссторженью,
Тихонько замер, оказавшись в трансе.
В твои глаза влюбиться разом можно,
Хоть на секунду чуть взглянув на них из далека.
Два озера чистейшей, доброты и ласки.
Блестят, сверкают, как звезда.
Я восхищен! Чего же боле!
Ты так прекрасна, спора нет!
Я просто написал, как есть, воодушевленно,
Твой образ покорил меня, и это не секрет!
Конечно посылался он той симпатичной молодой медсестричке, которая и вправду была рядом постоянно. Они, наверное, сдружились, я не знаю. Но частенько долго разговаривали и смеялись возле окна в коридоре, где находился пост.
- Здравствуйте Евгений Викторович – сказал Ян, повстречав в коредоре своего лечащего врача.
- Доброе утро Ян, как ты, как твое самочувствие – спросил быстро его Евгений Викторочич.
- Не знаю, вроде все так хорошо было, я уже почти не чувствовал боли, но сегодня ночью я плохо спал, постоянно просыпаясь от боли, а к утру вообще вся правая нога заныла и поясница как тогда. Я аж сильно испугался, проснулся весь в холодном поту.
«Хм… что же это может быть» задумался Евгений Викторович, совсем не ожидая такого течения событий.
- Не переживай, попозже я к тебе приду, мы разберемся. А пока иди в палату и ложись. Медсестра тебе сделает укол обезболивающего.
- Хорошо – с полной тревоги в голосе, сказал Ян.
Сделали Яну укол, да еще как на зло такой болючий получился, аж вздрогнул он всем телом, лежа на кровати. Пока ждал он своего врача, а это длилось около трех часов, лежал неподвижно, совсем как в тот первый раз, когда боль его схватила своими жгучими лапами. И опять перед глазами пролетали все мрачные мысли, рисовались ужасающие картины.
«неужели опять, неужели и тут не получится ничего, ну как же, такого быть не может! Ведь все уже было хорошо. Откуда она опять взялась, почему. Опять мышцы ноют, опять ногу простреливает, словно молния нашла вновь свое излюбленное место, что б подпалить его опять.» Все думал про себя Ян, лежа неподвижно на спине, смотря вверх совсем пустым, растерянным от страха взглядом. «так, надо подумать, надо подумать. Где эта моя книга Дейла Карнеги. А вот она» продолжая думать про себя, Ян потащил к себе свою излюбленную книгу по психологии, которую перечитал уже пару раз. Эту книгу подкинул ему отец, еще пару лет назад. И так понравилась Яну, он ей так заинтересовался, что всегда и везде с собой возил почему то, постоянно что-то в ней вычитывая новое. «Так, ладно, что у нас тут. Открою ка я ее наугад, ага, вот здесь, примерно по середине. О, прямо попал на начало главы. Аааа…помню, помню «Если вам в жизни подкинули лимон сделайте из него лимонад» правда, что там за содержание уже не помню, но название на удивление подстать моему положению. Как же достал меня этот лимон уже».
Как так вышло, что в этот невероятно сложный момент, когда окончательно можно сойти с ума, развалиться, да просто, наконец сдаться, выпадает такая статься из знаменитой книги Дейла Карнеги, которая наверняка поменяла жизни людей не раз. Но тому было видимо суждено случиться. Ян, читая строку за строкой все больше забывал о своем лимоне, и он будто и впрямь в его сознание начинал превращаться в лимонад. В этой главе рассказывались подобные ситуации, что случилась и у него. В этой главе были невероятно точные, емкие, воодушевляющие фразы Марка Аврелия великого древнеримского правителя, великого оратора своего времени: «Наша жизнь, есть то что мы о ней думаем! Умный человек сможет сделать из одного плюса много плюсов, но только лишь мудрый и сильный духом, сможет сделать из одного большого минуса много плюсов». После этих цитат Ян замер и задумался. Его сердце забилось так быстро, как будто он, ползя долго в гору, увидел наконец финишную черту. Одна фраза, эта великая фраза так сильно поменяло его сознание. Ян вспомнил о том, что, учась в физкультурном колледже на первом курсе, непонятно зачем, наверное, просто для общего развития, прошел курсы массажиста. Конечно, он тут же сопоставил эти умения со своими знаниями, которые ему пришлось заполучить во время мучительной пытки своего главного врага. Ведь благодаря травме, благодаря боли, Ян так глубоко прочувствовал все симптомы, все состояния, что испытывают, может и в более легкой форме, но испытывают миллионы людей повсюду. «Вот же они, вот же они эти плюсы из одного большого минуса» воодушевленно подумал Ян и продолжил: «точно, я буду лечить людей, на курсах мне говорили, что у меня хорошие чувствительные руки, да и при том довольно сильные, я же был вратарем, да и как я только себя не тренировал, я могу. Теперь и знания по медицине у меня есть довольно неплохие. Точно, я решил. Я буду лечить людей!»
Да, по-видимому эта случайно, выбранная статья перевернуло хорошенько сознание Яна. На самом деле в оставшиеся дни пребывания в ЦИТО, состояние не сильно улучшилось. Видимо это было обострение хронического процесса. Но для Яна теперь все это было не важно. Он твердо знал, что его боль поможет людям избавиться от своей. И, конечно, верил, что сможет и себя довести до здорового состояния. Теперь он точно не сомневался, что во что бы то не стало, будет заниматься спортом, будет побеждать опять. Тем более что, надо заметить, лечение прошло не зря, и некоторые улучшения были. Боли стали менее выражены, да и вообще реже проявлялись. Как говорится, все относительно в этом мире, для кого-то нынешнее состояние Яна было бы полным коллапсом, ну а для самого Яна было весьма терпимо.
Попрощавшись с мед персоналом, соседями по палате, которые пожелали ему больше никогда сюда не возвращаться, пошел Ян к своему врачу. Поблагодарил его за все что он сделал, так же попрощался и ушел. Домой поехал он один. И буквально, уже к позднему вечеру, часов в одиннадцать был дома. Где его с нетерпением ждала Вера Борисовна с горячим вкусным ужином и Александр Сергеевич с крепким отцовским рукопожатием.
Глава 8. Родительский дом.
- Привет, дорогой. Как ты доехал, все хорошо? – обняв своего сына, сказала Вера Борисовна.
- Да все хорошо. Доехал то быстро, всего то пять часов, и я наконец дома.
- Привет, сын – протягивая руку, сказал отец Яна
- Привет, пап.
- Раздевайся, проходи скорее, я сейчас тебе покушать принесу в спальню – поторапливаясь на кухню, сказала Вера Борисовна.
Ян быстренько разделся, поставил сумку с вещами в углу зала и пошел с отцом в спальню. Пока мама доготавливала ужин, к слову говоря, который очень соблазнительно пахнул, отец с сыном сидели в спальне и разговаривали. Ян уселся на кресло, которое стояло совсем впритык с кроватью, на которой ночи проводили его родители, а Александр Сергеевич сел как раз на ту самую кровать рядом.
- Ну так что, подлечили тебя? Что-то ты не совсем то веселый. Хотя, я вижу, ты совсем другой. Нет той безнадеги в глазах, что одолевала твой взор последние шесть месяцев – с ровным тоном в голосе сказал отец.
- Да подлечили немного. Хотя, знаешь…Все это очень странно. Ведь спина то все равно болит. Черт ее возьми, болит она все равно. Первое время легче становилось. А потом… - с грустью в голосе говорил Ян отцу.
- Что потом?
- А потом резко стало хуже. Не знаю, будто буря, будто грянул гром после недолгого затишья. Это как бабье лето у нас. Осень начинается дождливая, потом две недели солнце, тепло, красота. А потом опять как польют дожди сильнее прежнего.
- Ясно…- с явным отчаяньем сказал Александр Сергеевич, смотря куда-то сквозь пространства. Этот взгляд был бесцельный, в никуда.
- Да ладно, начинается. Тоже мне. Ты сейчас походить стал на меня в последние времена. Что за пессимистический взгляд? Я тебе еще не сказал о самом интересном.
- О как, и что же может быть важнее, или как ты выразился, интереснее?
- Да то, что я готов сказать спасибо. Не знаю, конечно кому говорить. Но за то, что я получил эту травму, я хочу сказать спасибо.
- Спасибо? Ты что? Тебе там точно спину лечили? – со странной насмешкой спрашивал Александр Сергеевич Яна.
- Ага, не спину. Голову. Опыты ставили. – чуть не смеясь заявил Ян. – Я понял то, до чего бы сам никогда не дошел. Я в колледже массажные курсы закончил. Я знаю хорошо анатомию теперь, спасибо моей травме. Я в конце концов прочувствовал все на себе. Я знаю каково это. Я буду лечить людей. И буду делать это от души. Всем сердцем. А значит у меня получится. Да и сам себя вылечу. Эти врачи. Им большинству плевать на меня. Понимаешь? Хоть куда отправляй, а это их работа, они просто работают и зарабатывают деньги. Больше не хочу я быть подопытным кроликом, да еще и обогащать их не пойми за что. Я уже привык к этой боли. Она стала меньше, я делаю специальные упражнения теперь. Так что, впредь я сам себе врач. И я пойду учиться в медицинский колледж!
- В медицинский колледж? – с невероятным удивлением спросил отец.
- Да, именно в медицинский.
- Но ты же учишься уже в физкультурном.
- Ну и что, я получил там знания, они не лишние, а эта бумажка…Ты сам знаешь, что она для меня ничего не стоит. Ты сам мне говорил еще в школе: «Важны не оценки, а знания».
- Я понял. Хорошо. Делай как знаешь. Я помогу. Я всегда на твоей стороне. Медицина это сложная, но одна из благороднейших отраслей науки. Твоя бабушка была массажисткой. Может тебе что-то и передалось генетически. Ладно, разберемся.
- Спасибо пап, спасибо! - сказал Ян прямо в тот момент как Вера Борисовна несла горяченький ужин, который давно уже выработал так много слюны в обоих мужчинах, что можно было бы их назвать верблюдами.
- Давайте кушать уже. Хватит болтать. - сказала Вера Борисовна и поставила на стол горяченькую жареную картошку с золотистой корочкой, да какие-то котлетки. – сейчас огурчиков принесу еще, кушай Ян скорее.
Через мгновение и огурчики были на столе. Кушал Ян с большим аппетитом, и как всегда очень быстро из-за чего постоянно получал замечания от отца. - не ешь ты как удав! – говорил Александр Сергеевич Яну частенько. Вера Борисовна особо ничего и не спрашивала. Просто сидела и смотрела. Вероятнее всего она просто рада была, что сын вернулся. Что он в лучшем настроение, чем был до отъезда на лечение, а главное лопал он котлетки одну за другой. В общем то для матерей это главное.
Почему они все кушали не на кухне? Да потому что квартирка то не большая. Она была очень уютная, но не велика. Кухонька совсем маленькая. Наверное, около пяти квадратных метров. На ней было все необходимое и ничего лишнего. Выходя из нее можно было попасть в небольшой коридор, проходя по которому располагались ванная комната с туалетом. Еще был зал, где находился большой шкаф, так сказать уже средних лет, и диван примерно такого же возраста. Стоял небольшой телевизор. Спальня была поменьше зала, но почему-то такая уютная, что уже взрослым приезжая к родителям Ян мог уснуть там на новой уже кровати, просто как младенец.
После вкусного ужина все легли спать. Правда Ян долго не мог заснуть. И наконец не засыпал он не из-за ужасной боли в теле, не из-за тяжеленого булыжника в груди. Не засыпал он потому что все думал о своей новой цели. О мечте стать достойным врачом в будущем. Его сердце полыхала огнем надежды. Тем самым огнем, что разгорается в сердцах благодарных спасенных.
Глава 9. Юный Массажист
Время подходило к концу учебного года. На улице давно светило солнце и прогревало воздух выше двадцати градусов тепла. Ян, конечно после многих пропусков скатился в учебе, но все же сдал все экзамены как мог и спокойно ушел на каникулы. Его ровесники уехали кто куда. В общем все отдыхали. На то оно и лето. Но наш юный массажист ведь рассчитывал уже начать работать. И, скажу наперед, невероятно каким образом, но его взяли работать в один из фитнес центров массажистом.
- Здравствуйте. Вы к нам на тренировочку? – спросила вежливо девушка на ресепшене фитнес центра, в который пришел Ян, чтобы устроиться работать у них.
- Здравствуйте. Нет, я бы хотел поговорить с кем-то на счет работы.
- А на какую должность?
- Я массажист. Хотел бы у вас работать. - сказал уверенно Ян.
- Конечно. Вот, заполните, пожалуйста эту анкету.
- Спасибо – сказал Ян и пошел к столику, где можно было присесть и все заполнить.
Когда он заполнял графу: «опыт работы», то смело ставил два года. Ян даже придумал и заведения, где работал. Поставил возраст лет так на пять побольше своего реального.
«А, была не была. Если проверят, ну так пойду еще куда-нибудь. А говорить, что я без опыта и мне только исполнится через месяц шестнадцать лет, нет, не могу. Не возьмут же в таком случае» - думал про себя Ян, когда довольно лукаво заполнял свою анкету.
На его счастье никто и не спросил его документов. Девушка лишь сказала, что Яну нужно будет прийти через неделю, когда главный массажист приедет из отпуска и сможет с ним поговорить. Оказывается, от его решения лишь зависело работать Яну или нет.
Ян ушел весьма довольный из фитнес центра. Сам центр ему понравился. Очень милые девушки его встречали и говорили до свидания. А главное, никто не проверил подлинности его анкеты.
Та неделя тянулась долго. Как это часто бывает в ожидание свершения чего-то, что очень тебя волнует. Она конечно прошла, и Ян с раннего утра поехал в тот самый фитнес центр хоть и с радостью, но очень напряженный.
- Здравствуйте. – та же девушка, что и неделю назад, поприветствовала Яна.
- Здравствуйте. Я неделю назад был у вас.
- Да, я помню. Вас уже ждут. Проходите пожалуйста в тот кабинет за барной стойкой. - показывая Яну дорогу сказала милая девушка.
Ян прошел мимо барной стойки и постучавшись в дверь, зашел в кабинет.
- Здравствуйте, можно к вам? – тихо спросил Ян.
- Вы по поводу устройства на работу массажистом? – спросил его седоватый человек, низкого роста, но довольно крупный в объеме, с большими сильными руками.
- Да.
- Ну что ж, проходите. Здравствуйте еще раз. – пожимая руку сказал этот, по-видимому очень опытный массажист лет сорока, а может и сорока пяти. – Ого, сильная рука. Наш человек. – после рукопожатия сказал массажист.
- Спасибо. – улыбаясь сказал Ян.
- Я почитал вашу анкету. Два года опыта — это конечно немного, но не плохо. Да и в общем для меня все это не важно. Вы не написали где учитесь, но и это то же не важно. Столько этих крутых массажистов я видел, у которых и дипломы высших учебных заведений, и куча сертификатов. А на деле… Ну, в общем то это Россия. Что поделать если в любой подворотни дипломчик можно купить, а если и учишься то и взяточку взять преподаватель не прочь. Ну да ладно, их понять можно, зарплаты то мизерные самые у нас для людей необходимых человечеству. За то депутаты, порой не самой высшей квалификации, мягко говоря официально получают только раз в десять больше, а что имеют еще и так всем понятно. – немного увлекшись, с явной обидой выговорился этот на вид опытный седовласый массажист. – давай ка, посмотри мою шею пальчиками, что там не в порядке у меня?
- Хорошо – сказал Ян, сильно волнуясь.
Не волноваться ему было сложно. Это вообще первый раз, по мимо тех базовых курсов что были в физкультурном колледже, Яну нужно было понять патологию которая есть на теле человека, а может и ее там не было. Нужно было лишь потрогав пальцами, да посмотрев глазами понять, прочитать нательный шифр.
Пройдясь по остистым отросткам позвонков шейного отдела массажиста, Ян сказал:
- У вас третий шейный позвонок немного развернут вправо, а пятый влево. Из-за этого мышечный тонус разный. То есть на уровне третьего позвонка справа мышцы спазмированы, в гипертонусе, а слева наоборот ослаблены. Так же и на уровне пятого шейного, только наоборот. В левую сторону может уходить периодическая боль в области ключицы или плеча, так как на уровне пятого шейного позвонка у вас скорее всего защемляет самую большую ветвь плечевого сплетения нервов.
- Не плохо. Так и есть. – с приятным удивлением сказал массажист.
В этот момент по телу Яна пробежала, если так можно выразиться, облегчение. Да и в то же время невероятная радость. Ведь он действительно все это сказал, опираясь лишь на свои ощущения. Да и ощущения были четкие. То есть ему это далось весьма легко.
- Спасибо. Так что, вы меня берете?
- Я думаю мы сработаемся. Условия у нас простые. Половина от сеанса тебе, половина клубу. Вот и все. Первую неделю сделаем бесплатного массажа. Если людям понравится, то все получится. Это уже от тебя зависит.
- Меня все устраивает. Когда можно начинать?
- Да хоть с завтрашнего дня.
- Хорошо, спасибо. Значит завтра в девять утра, я прихожу на работу.
- Договорились. До завтра.
- Спасибо вам. До свидания. – сказал Ян, крепко пожав руку возможно в будущем своему наставнику, и ушел из фитнес центра, попрощавшись с милыми девушками на ресепшене.
Пока ехал домой столько мыслей пролетело у него в голове. Он, наверное, был действительно счастлив. Это как победа на соревнованиях. Только это одна из партий в соревнованиях под названием жизнь. Тут еще много партий будет, много раундов, но все же пока Ян по-видимому стал отыгрываться за пропущенные удары ранее. И это не могло его не радовать.
Как-то так, правдами и не правдами, но жизнь Яна повернулась совсем не так как он себе представлял. Через сильнейшее разочарование, жизнь направила его к счастью. Да, как можно было уже догадаться, у этого парня стало неплохо получаться делать массаж. К нему стали записываться наперед. В шестнадцать лет, волей судьбы, он уже начал становиться довольно востребованным массажистом. Читая много литературы, да нет, скорее глотая ее пачками, он развивался уже на более высоком медицинском уровне. Хоть и не учился еще в медицинском университете, да что там, даже и в колледже подобного направления не учился, но точно половину из первого курса вузовской программы за пару месяцев проштудировал. И продолжал делать это постоянно. Успешные результаты еще больше его подстегивали к новым познаниям. Стал он общаться с врачами. Кто-то ему подсказывал, у кого-то Яну достаточно было просто подсмотреть. Почему так легко ему удавалось помочь каждому нуждающемуся? Видимо, как раз тому причина его максималистский характер, и конечно, его печальный опыт. Стремительно из своего огромного минуса, который его терзал, мучал, чуть не довел до полного отчаянья, сделал Ян много плюсов. И с каждым днем, с каждой неделей, этих плюсов становилось все больше и больше. Они говорили спасибо, за вновь вернувшееся здоровье.
Глава 10. Сюрприз.
Часов в шесть вечера, в один из августских дней все было, как и обычно. Мама Яна как раз пришла домой после работы, отец и так был дома, что-то читая. Приехав с работы семнадцатилетний Ян с еле скрываемой улыбкой на лице, раздевший в узеньком коридоре, зашел в зал к родителям.
- Привет мам, пап, а у меня для вас сюрприз – сказал Ян.
- Привет, сынок – говорил отец, протягивая Яну руку для приветствия – и что же это за сюрприз такой?
- Да, что за сюрприз? – с превиликим любопытством, подскочив с дивана вскрикнула Вера Борисовна.
Ян долго смотрел на них и улыбался, так сказать растягивал момент и наконец, сказал – через неделю мы все вместе летим отдыхать на море! Место великолепное, песочек, легкий бриз, красота. Я только и работал с мыслью о море. И так как я давно уже задумал потратить первую зарплату на родителей, то я решил несколько зарплат потратить на нас любимых. В общем все оплачено, собирай чемоданы, да вперед. Вылет из Москвы.
- Через неделю? – с волнением, опять подпрыгивая вскрикнула Вера Борисовна.
- За всех заплатил? – с удивлением сказал Александр Сергеевич, и после продолжил – хм…ну что ж, молодец сынок, горжусь тобой. Иди сюда, дай обниму.
Родители Яна были сильно удивлены, растроганы. Отец крепко пожав руку сказал «молодец, горжусь», с мокрыми глазами на лице. Ну а мама Яна просто была счастлива. И за то, что ее сын в семнадцать лет сделал ей такой подарок довольно дорогой, да и просто что через недельку можно будет погреть бочки.
Через неделю, все в спешке собирались перед выходом.
Ну Вера, давай скорее. Нас такси ждет. Точно все взяла? – немного нервно кричал Александр Сергеевич – так Ян, точно ничего не забыл. Так, все, внимательнее. Газ перекрыли, свет везде выключили, воду перекрыли.
- А в туалете не перекрыли – вспомнила Вера Борисовна – сейчас, вот все, теперь точно перекрыли уж везде.
- Ага ни капельки не упадет – подшучивал Ян над обеспокоенными родителями – ладно уже, все проверили, поехали!
- Поехали – сказал Александр Сергеевич.
Через восемь часов все семейство, с большими чемоданами и сумками были в одном из аэропорта нашей прекрасной столицы.
- До вылета у нас еще три часа – сказал Ян.
- Да, это хорошо, есть время осмотреться вам, идите погуляйте, посмотрите с мамой, я уж этих аэропортов навидался вдоволь – сказал Александр Сергеевич и сел на скамью, рядом со всем багажом.
- Ладно, пойдем мам, прогуляемся.
Ян с Верой Борисовной пошли гулять по залам аэропорта. Заходили в разные кафешки, где-то перекусили, вроде горячего шоколада с нежной булочкой.
- Дааа, красотища – сказала тихо Яну мама.
- Ага мам, здоровый. Эй…! Аккуратнее – крикнул Ян – смотри куда идешь, урод.
Кто-то проходящий толкнул его. Был он вроде как совсем лысый и хоть худого, но крепкого телосложения, с широкими плечами, примерно с метр и семьдесят пять сантиметров ростом.
Хоть и крикнул зло Ян этому человеку, тот только повернул слегка голову, посмотрел пронизывающим взглядом, не сбавляя скорости хода и пошел дальше.
- Вот идиот, да мам?! Не видит, что ли куда идет?! – сказал Ян.
- Да успокойся, ну бывает, ушел он уже
- Все равно, бесят такие люди, он как будто специально!!! – возмущенно говорил Ян.
- Ладно, пошли к отцу, нам скоро вылетать – сказала Вера Борисовна и они направились к лавочке где слегка подремывал Александр Сергеевич.
- Пап, пора пошли на самолет.
- Ага, хорошо, пошли.
В самолете было просторно и удобно. Боинг то большой авиалайнер. Взлетаешь и не чувствуется ничего. У Яна и его родителей были места в середине самолета, это неплохое место, еще и у иллюминатора. Быстро взлетели, почти незаметно прошел полет, длившейся всего то два часа, и наконец приземлились уже совсем под палящим солнцем. За бортом самолета было около тридцати двух градусов выше нуля и сопровождалось все это весьма слабеньким ветром. Через пару часов все уже купались в море. Вселившись в один из домиков, коих куча всегда сдается на побережье черного моря, вечером поужинали и пошли гулять по вечерней набережной. До моря то было совсем близко, метров, наверное, триста. В общем условия не VIP уровня, простенькие, но весьма хорошие, а главное уютные.
Глава 11. Встреча.
- Мам, я пошел на море, вы идете? – спросил Ян
- Нет, сейчас еще поспим немного, попозже подойдем.
- Ну хорошо, я пошел, если что, буду возле волейбольной площадки.
Проснувшись рано утром, Ян пошел на пляж, чтобы побыстрее искупаться, и может быть, потом поиграть в волейбол или на турниках позаниматься. Что самое смешное, первым делом, когда он с родителями пришел на пляж после приезда, Ян побежал на турники. Не в море понырять, не пузиком на песок плюхнуться, а на турники. Энергии было в нем хоть отбавляй. Да и все хотел разучить какой-то элемент акробатический. И никак не давали ему покоя эти неудачные попытки. В общем то и в этот раз он сначала залез на турники и брусья, вкопанные в самом начале пляжа. Поподтягивался, поотжимался и пошел плавать. Солнце уже довольно высоко поднялось, часов десять утра точно миновало. День намечался быть ясным, и очень жарким. Ян провел в море, наверное, целый час, то и дело ныряя под нежные черноморские волны. «Фух, пойду полежу, что-то устал уже» подумал Ян и побрел к своему полотенцу на песке, тяжело дыша, но с явной радостью в глазах.
Пролежав минут пятнадцать на спине, вдруг что-то ударило его по голове, сбив кепку.
- Ой, извините пожалуйста, киньте мяч. – Ян услышал какой-то женский голос, доносящийся с волейбольной площадки, не далеко от которой Ян собственно и улегся.
- Подайте мяч пожалуйста – крикнул какой-то мальчишеский голос.
- А, да кончено, сейчас – сказал Ян, вставая со своего полотенца, засыпанного уже на половину мелкими песчинками и спросил – а можно мне тоже с вами поиграть?
- Да, конечно, давай заходи за нас, у нас на одного меньше как раз. – сказала девушка на вид лет шестнадцати, хотя может ей было и восемнадцать, а может и двадцать, сложно сейчас разобрать возраст девушек, очень сложно.
Ян стал играть в команде двух ребят лет тринадцати и этой девушки. Она была в солнцезащитных очках и с завязанными в косу волосами. На вид довольно милая девушка, с приятным голосом. Но вот фигура была явно не просто милая. Ее фигура была самой женственной на планете. Ее линии были симметричны и идеально относительны друг другу.
Такой показалась она Яну, когда эта девушка позвала его в свою команду играть в волейбол. Игра проходила в веселой атмосфере. Ян как всегда пытался выделиться, пытался выигрывать все мячи. Относился к игре с явным азартом. И все бы было так обыденно, если бы не этот момент. Ян стоял под сеткой, на позиции пасующего, а та девушка прямо напротив него на позиции принимающего. Они стояли друг на против друга, это длилось в реальности, наверное две секунды. Да, это длилось две секунды для всех окружающих, но уж явно не для Яна. Все вокруг приглушилось, все вокруг замедлилось, эта девушка приспустила чуть ниже на носик свои солнцезащитные очки и посмотрела прямо в глаза Яну. Тут же Ян почувствовал этот выстрел в сердце. Специально или нет, никто не знает. Две самые длинные секунды во всей жизни Яна были именно тогда. Сфотографировав жгучий взгляд, который точно пронзил его в «десяточку», сохранил тут же в отдел где храниться вечность информация, запечатлённая сердцем.
- Мам, пап, чего вы не приходили на пляж сегодня? – уже ближе к вечеру придя в домик спросил Ян.
- Да мы решили пройтись по рынку, вот всяких вкусностей купили, держи дыньку. – сказал Александр Сергеевич, протягивая кусок сочной дыньки Яну. – ну, как? Вкусная дынька?
- А то, конечно, только весь измазался теперь – сказал Ян вытирая рот руками и тут резко вскочив – пап, слушай, я тут такую девушку встретил.
- Ооо, это хорошо. Как зовут?
- А я и не знаю – вдруг осознав, что вообще может и не увидеть ее больше никогда с грустью сказал Ян.
- Как это. Ты что не познакомился?
- Мы играли в волейбол просто, а она так посмотрела на меня. Что я и забыл про все. Даже играть стал как дурачок. Вообще мне уже все равно было играть или ползать на перегонки.
- Ахаха. Вот ты даешь сынок. Ну ничего, тут девочек много, еще познакомишься с кем-нибудь. Только приехали ж. Второй день всего.
- Да уж, наверное. Но она. Пап, этот взгляд, я до сих пор его вижу. Ее зрачки будто хамелеоны, то зеленые, то серые переливались на солнце. И смотрела она точно мне в глаза, и я чувствовал в этот момент какую-то невероятную энергетику. Эти пару секунд случайной встречи взглядов показались мне вечностью. Понимаешь?
- Понимаю, понимаю. Ну, ты у нас эмоциональный. Да ладно, может еще и ее найдешь.
- Ну, может. Хотя и вряд ли. – с опущенной головой заметил Ян. - А где мама?
- Она пошла помыться, сейчас придет.
- Понятно, какие планы на вечер?
- Мы в кабак, танцевать.
- О, я с вами пойду.
- Ну конечно, давай с нами, а там может и познакомишься с кем.
В августе вечера уже становятся приятно прохладными, так что можно и потанцевать вдоволь, а если и совсем жарко становится, то некоторые бегут охладиться прямо в море. В девять вечера Ян с родителями под эту прекрасную погоду с легким ветерком, пошли в какой то, как им сказали местные, хороший кабак, где люди танцевали под весьма разную музыку. То звучали мотивы двухтысячных годов, то девяностых, то даже шансончик кто-то заказал. Вообще у нас на морях то и никто не задумывается по поводу музыки. Главное, что б бокал местного вина присутствовал во всей этой затеи.
- Ладно, натанцевался я тут с вами. Это конечно круто, но скучно мне – сказал Ян, после пары часов танцев с родителями в кабаке под названием «У Артура».
- Да это ясное дело, иди на пляж, там же вроде есть молодежный клуб на открытом воздухе – ответила Вера Борисовна, вытирая мокрый лоб.
Видели б вы как Вера Борисовна зажигала тут с Яном. Эх, ну ладно, это совсем другая история…
Ян отправился в тот самый клуб, о котором сказал ему его мама. Дул легкий прохладный ветерок, запах соленого моря все ярче ощущался в носовой полости. Ян шел по бетонной тропинке почти через весь пляж, длинною в метров пятьдесят. Наконец подошел он ко входу клуба, который был выполнен в каком-то ковбойском стиле, с имитациями пальм, гамаками по краям танцпола и за импровизированными барными стойками времен дикого запада. «Ого, уже пол третьего ночи» подумал Ян, посмотрев на свои часы: «Скоро уже все расходиться будут, надо было раньше идти, ну ладно, раз пришел, зайду посижу, может чуть-чуть подвигаюсь».
- Дамы и господа, встречайте! Несравненная, Луиза! – торжественно вдруг проговорил ведущий этого вечера в микрофон.
Все стали по краям импровизированных барных стоек, что ограничивали танцевальную часть от всего остального пространства ночного клуба. Встав плотно друг к другу, создав квадрат, девушки и парни, мужчины и женщины, а также и Ян, стали предвкушать выступление. Как оказалось, это была изюминка данного заведения. Выступала девочка стриптизерша лет двадцати пяти. Жгучая брюнетка, с длинными волосами, узкой талию и широкими упругими бедрами. Ее грудь была довольно симметрична, примерно второго размера, которая стремилась вперед, натягивая рубашку Луизы. Взгляды мужчин, да и что скрывать, многих разгоряченных девушек были прикованы к ней. Она вышла под медленную волнующую музыку, тоны и ритм все усиливались, как дыхание двух влюбленных, которые все ближе и ближе подходят друг к другу, обмениваются поцелуями и отдаются воле любовного слияния.
Вдруг, в середине танца Яна затащила на стул эта коварная женщина, и медленно начала снимать всю одежду. То лаская сзади, то спереди, то давая ласкать свое тело его руками. И все это перетекало медленно в тон музыке, в легкий шепот ветра и запах соблазнения. Дойдя до трусов Яна, вся окружающая его женская публика замерли в ожидании. И трусы улетели с тела Яна под шепот ветра и тяжелое, протяжное дыхание окружающих девушек.
- Дааа, вот это номер – громко в микрофон крикнул ведущий.
Тут Ян очнулся, это был будто транс, он, еще подыгрывая ведущему вскинул руки вверх, помахав своими трусами. О, этот юноша был не стеснителен явно. Хоть, его тело и уходило в состояние транса, перемешанные адреналином и серотонином, нарушив пространство реальности, точно, как действие наркотиков, но он и сам хотел сделать этот бесбашенный поступок. Быть свободным, да, вот в чем смысл, и не важно где и как это выражалось, Ян идущий против толпы, шел против предрассудков.
Ян оделся и лег в гамак. Часа пол он спокойно качался в нем. Был полностью расслаблен и занят, наверное, мыслями о прекрасной незнакомки с волейбольной площадке. А может и не думал не о чем совсем после своеобразного шоу с его непосредственным участием.
- Привет – услышал Ян голос девушки из тени, что нависла над его гамаком.
- Привет, а ты…так это ж ты та девушка с волейбольной площадки! – в удивление вскрикнул Ян, присмотревшись.
- Да, это я. Ты даже запомнил меня.
- Конечно запомнил, такую сложно забыть.
- Да уж тебя тоже сложно забыть, особенно после сегодняшнего твоего выступления. – немного ухмыляясь, сказала она.
- О боже, и ты все это видела. Мне стыдно, но я просто иногда бываю таким.
- Да ладно, мне понравилось, мы никому не расскажем – улыбаясь заметила девушка и продолжила – если только все они тоже промолчат – сказала, показывая на больше десятки пар глаз, которые то и дело посматривали в их сторону.
- Эх, да, будет что вспомнить старенькими и сморщенными. – смеясь заметил Ян.
- Это точно. Меня Карина зовут.
- Очень приятно, а меня Ян зовут. Может прогуляемся вдоль пляжа по водичке? Скоро рассвет.
- Конечно, давай, я с радостью. Скажу честно, ты мне еще тогда понравился.- вроде как совсем и не стесняясь призналась Карина.
- Когда в волейбол играли? О, это было нечто, со мной такого не было. Я думал о тебе все это время. Я дурак и не подошёл к тебе. Твой взгляд тогда, он мне мерещился. Ты, ты чудо просто. – выходя из клуба, задыхаясь от счастья признавался Ян. В этот раз он решил уж точно не медлить и взять ее сразу за руку, тем более что Карина была совсем не против. Купидон попал точно в цель и одному и другой.
Карина что-то рассказывала Яну, идя в сторону горизонта, все больше отдаляясь от «ковбойского» клуба. А Ян, только улыбаясь от приятного удивления смотрел на нее каким-то замершим, пространственным взглядом. Перед его глазами была только она.
Девушка очень молодая, шестнадцати лет. Очень милая в общение, не по годам развитая интеллектуально. Никогда и не подумаешь, что с тобой рядом идет и разговаривает юное дарование, скорее ты себе предположишь, что это девушка уже успела окончить курс другой в каком ни будь из государственных университетов. Черты ее лица, ужасающе привлекательны для противоположного пола. Большие серо-голубые, а иногда и бывали чуть-чуть зеленоватые глаза, заманивающие взгляд любого мальчишки или молодого человека, дополнялись длинными густыми русыми волосами.
Через час прогулки они расстались. Так легко, будто завтра же опять увидятся. Ян смущенно поцеловал Карину в щеку и пожелал спокойной ночи, а еще сказал: «до завтра». Карина пожелала ему, тоже, сладких снов и пошла к себе в домик. Ян отправился до своего.
- Стой, подожди Ян. – крикнула Карина вслед, уходящему Яну.
- Что такое?
- Иди сюда, я хочу тебя обнять!
Ян, даже немного покраснев подбежал к Карине и крепко ее обнял. Их сердца слышно было всему черноморскому побережью, они бились в такт, они бились громко от переполненных чувств. Никто и не думал, как и почему, и что будет дальше. Они просто, прижав к себе одно сердце к другому, стояли, нежно обнявшись, под гул морского ветра.
- Запиши мой номер телефона – сказал Ян.
- Хорошо давай.
- 8960…….
- Это твой Российский номер?
- Да.
- А я себе и не покупала российской сим карты. Ну я думаю здесь то мы и без телефона друг друга найдем.
- Это точно. Ну ладно, я пошел. Всего одна ночь, и я опять тебя обниму. Я обещаю, обниму.
-Хорошо, я знаю это, до завтра – сказала еле слышно Карина, отпуская руку Яна. Проводив его глазами, потихоньку пошла она к себе в домик.
Глава 12. Первая полоса интернета.
Ночью Ян никак не мог заснуть. Дойдя неспешно до домика, он лег в свою кровать на спину и долго смотрел в потолок, где мерещился ему образ той самой, которую звали Карина. Не волновало его что она из другой страны, да и страна то была соседствующая с нашей великой Россией. Не волновало его тогда ничего. Только серо – зеленые глаза, только этот пронзительный взгляд, только этот точеный силуэт. Под утро веки Яна все-таки потяжелели, и он кое как задремал.
- Пап, я тут такое вычитал – сказал Ян, проснувшемуся ближе к обеду, отцу.
- Да что там такое? – еще в полусонном состоянии спросил Александр Сергеевич – кстати, как там вчера погулял?
- О, погулял великолепно, я ту девушку встретил там с волейбольной площадки, представляешь? Помнишь я рассказывал?
- Помню, конечно, как не помнить.
- Да она оказалась просто невероятной, похоже я влюбился. Да точно влюбился.
- Ну да, может быть. Не относись ты так серьезно, это всего лишь курортный роман – сказал Александр Сергеевич с явным спокойствием.
- Нет, это не просто курортный роман, я клянусь, я такого не испытывал никогда. Понимаешь? Никогда!
- Понимаю, понимаю. И откуда она. Русская девочка хоть?
- Неа.
- О, ну ты молодец, как всегда, не как все. – смеясь заметил отец Яна.
- Да ладно тебе ржать надо мной. – по-доброму улыбаясь, говорил Ян.
- Ну ясно, а что ты там вычитал?
- Да я тут в планшете решил новости посмотреть, а там такое рассказали. А главное, фото. Я видел этого человека. Вроде видел. Не знаю точно. Он просто толкнул меня, проходя мимо нас с мамой еще в аэропорту в Москве. Я его запомнил из-за его взгляда. Странный он был.
- Да вряд ли, может похож. Мало ли людей похожих. А что там вообще случилось то?
- Да написано, что этого человека разыскивает казахстанская милиция. Он получается в розыске. Обманул много людей, каким-то непостижимым образом. Вроде как втирался в доверие, становился друзьями кому-то. Брал деньги в долг, но это все по мелочи. А вот с одной женщиной, вроде как жениться обещал, а та на него квартиру переписала, которая двадцать миллионов стоит. Представляешь?
- Ну переписала, и что. В чем тут преступление?
- Да в том то и дело, что переписала добровольно. Никакого преступления, но новость то интересная, вот и выложили. Я еще посмотрел. Его там местные бандюганы ищут. В общем, как тут пишется Вадим Александрович Ч. много кого интересует в последнее время.
- Нда уж, во дела бывают.
- Ага, старая тетка небось совсем с ума сошла. Как так взять и переписать на не пойми кого. Ааа, пусть теперь думает в следующий раз. Но тот человек точно был похож на этого. Такой же лысый, и взгляд, вот посмотри пап. – протягивая планшет отцу, сказал Ян.
- Ну да, взгляд правда своеобразный, вроде и добрый такой, притягательный, но он точно читает тебя, сквозь душу смотрит.
- Ну вот, и я о том же. И представляешь, если это он был. Как мир тесен.
- Ладно пошли на пляж, уже одиннадцать утра есть, пойдем покупаемся да пузики погреем.
- Пойдем. – сказал Ян и начал собирать сумку на пляж.
Ян даже не купался, как пришел. Лег на покрывало и залез в интернет со своего планшета. С Кариной они договорились встретиться еще только в три часа дня. Два долгих часа было еще до этого. Ян опять начал читать необычную статью и искать еще хоть какую ни будь информацию, точно ему казалось, что он видел этого Вадима Александровича Ч. в аэропорту. «Так, ладно, посмотрим, что тут вообще есть про него в интернете» листая виртуальные страницы проговаривал про себя Ян. «Ого, да тут столько информации про него. Статьи научные. Директором НИИ Социального антропогенеза зовется. Интервью дает. Знаменитая личность, оказывается. О, комментарии. Посмотрим. Ничего себе! Убить его грозится тут кто то, наказать. Интересно. О, уже нет записи этой. Она исчезла. Кто-то явно следит за его репутацией.»
- Вот и человек, скольких облапошил. А сам вон, детские группы какие-то создает, ведет лекции, семинары. Видно умный дядька. – вдруг сказал вслух Ян.
«Так, еще комментарий. Вроде какой-то бедняга написал, которого этот Вадим Александрович обманул. – думал про себя Ян и решил прочитать этот комментарий: «Человек довольно приятной наружности с первого взгляда. Весьма почтителен со всеми без исключения людьми во круг него. В первую очередь бросается в глаза его явно развитая голова.
Конечно не в анатомическом плане, а в интеллектуальном. Хотя и образ его лица напоминал больше тибетского мудреца, нежели обычного приезжего жителя из Екатеренбурга в Москву. При первой встречи бросается в глаза его наполненный, твердый, но при том дружелюбный взгляд, который можно сравнить лишь со взором любящего преподавателя. Ты готов сразу же довериться ему и ждать от этого человека доброго, полезного совета. Сам он хорошо сложен, я бы сказал спортивно. Тело его все же ближе к худому, сухому легкоатлету или больше мастеру единоборств. Очень коротко стрижен, почти на лысо, зато все тело его по большей части покрыто волосами, что придает ему еще большей визуальной мужественности и мудрости. В разговоре он чрезвычайно умен. То есть говорит ровно столько сколько этого требует ситуация и ровно то что она, собственно и требует. С первым же встречным ему человеком старается он говорить о себе мало, все больше слушая своего случайного знакомого. И не понятно, как, будто гипнотизируя, любой тут же старается с ним сдружиться и продолжить общение в дальнейшем. Да, не забудем упомянуть, что ему на вид около 40 - 50 лет. Такая большая разбежка в данных на глазок не случайна, ведь в его глазах выражался возраст и на 60, а то и 70 лет чрезвычайно прожитых не зря, с толком и впитыванием всего жизненного опыта, присущего людям такого возраста. Об обратном же говорило его на вид очень здоровое тело, его легкие и энергичные юношеские шаги. В сущности, же этот человек оказывается весьма скверным человеком. В его делах проявляется мошенничество, злой умысел, обман, тщательно спланированные преступления. Он носит по несколько масок в своей жизни. Именно таким способом у него и оказывается очень много знакомых, друзей и в том числе злейших врагов. Которым был и я. Люди. Не верьте ему, это злой человек. Он казался мне отцом, но отняв много денег, стал злейшим врагом.»
- Ничего себе. Пап, я тут такое прочитал про этого мошенника. Он оказывается из Екатеринбурга. Разъезжает в общем, выполняет, так сказать честный отъем денег у населения.
- Ясно, ясно, ну бывают такие. Чего ты зациклился.
- Да я думаю, что видел его. Тогда в аэропорту. Тоже лысый, такой, спортивного телосложения и этот пронзительный взгляд. Ну да ладно. Скоро Карина должна прийти.
- Вот, это уже другое дело. Хоть посмотрю, на твою красавицу.
- Ага. О! Опять удалился комментарий. Только что я читал. Это вообще нечто. Кто-то за ним четко подчищает!
- Да оставь ты его. Надо лопухом быть, чтобы повестись на таких шарлатанов. Сами виноваты. Ты главное, будь внимателен.
- Хорошо, хорошо. Ты же знаешь. Я самый внимательный в мире. Ну если не считать тот случай с цыганами. – посмеявшись заметил Ян.
- Это точно. - улыбаясь во все тридцать два зуба, ответил Александр Сергеевич – где там уже Карина твоя?
- Да не знаю, уже начало четвертого, должна прийти. Мы договаривались.
- Ну ясно. – переворачиваясь на живот сказал отец Яна, с ноткой грусти за сына.
И действительно все было похоже на то, что никто и не придет. На часах было уже половина четвертого дня. Ян погрустнел. Повернувшись на живот, пролежал бездвижно около получаса в напряжении, мечтая только об одном.
Глава 13. Бью Лори.
Наступил вечер. Ян, совсем поникнув из-за того, что Карина так и не пришла. Озадаченный, поникший, пошел просто гулять по громким улочкам побережья. Пошел опять в тот самый ковбойский клуб, может надеясь там встретить Карину. Но в этот раз, к несчастью, ее там не было видно. Ян, просмотрев каждый уголок, уже совсем убедившись, что Карины нет, тихо пробормотал: «Как же жалко, ну мы же договорились! Что-то случилось может? Ладно, у нее есть мой номер. Может она еще позвонит.». Все танцевали, радовались, что-то пили. Один Ян лежал в гамаке и думал об одной лишь девушки, которой не было рядом, но которую так хотелось ему обнять. Он так хотел ее увидеть, но и тени, как в тот раз не промелькнуло над его головой. Пролежав, словно в оцепенение так где-то час, вдруг услышал Ян визг девушек.
- Отпусти меня, идиот. – услышал крик какой-то девушки Ян.
Он быстро встал с гамака и направился на крик. Отец его воспитывал защищать девушек и к слову, был уже не раз в передрягах из-за них.
- Отпусти меня, не хочу я с тобой танцевать, отпусти! – кричала девушка.
- Не хочешь? Да я самый крутой, я самый красивый тут, ты только взгляни на меня детка, да ты моя, иди ко мне. – на ломанном русском языке, с явным английским акцентом говорил это какой-то смазливый мужик, держа за талию одной рукой и за ягодицу другой рукой девушку, которая пыталась вырваться из его пьяных лап.
- Эй ты! Отпусти девушку! – крикнул Ян, быстро подходя к ним.
- Что? Ты кто такой? – сказал пьяный мужик лет тридцати.
- Какая разница, отпусти ее, ей не приятно, не видишь?
- Да пошел ты!
- Пожалуйста, не говори так со мной – сказал спокойно Ян, подходя медленно к пьяному иностранцу.
- А то что? – язвя спросил он.
После удара все девушки взвизгнули. Этот пьяный наглец лежал на полу. Удар пришелся точно в челюсть, и вероятнее всего нанес сотрясение мозга. Тут же Ян, как бы это не выглядело странно, стал приводить его в себя, ведь Ян то был человеком, который людей лечит. А тут такое. В общем привел он его в сознание минут через пять. И может, зря. Но по-другому никак не мог поступить Ян. Только очнувшись, этот наглец начал грозиться ему заявлением, арестом, кричал что его зовут Бью Лори и он влиятельный бизнес мен за границей.
И вправду, на следующий день примерно в двенадцать часов, когда Ян кушал свой суп на обед, еще вспоминая события этой ночи, вспоминая свою Карину, ее взгляд при первой встречи, пришел к нему полицейский с пагонами прапорщика.
- Ну что ж ты парень наделал? – риторически сказал полицейский, еще кушающему Яну.
- Я? Ничего я вроде и не делал. – ответил, вставая из-за стола Ян.
- Ну а как же, на тебя вон заявление написали. Причинение тяжких телесных повреждений. Поехали. Разбераться.
- Хорошо. – сказал Ян, и выйдя из-за своего стола пошел за прапорщиком в полицейскую машину.