Струил Зефир. Ночные тополя
мели снега окраиной земли.
Свеча горела, и, горенье для,
ахейцев пламенели корабли.
Мы шли вдвоём по золотой пыли.
Чужая жизнь, ч.-белое кино,
была в игноре. Выдумщик Дали
/красавчик/ стлал под ноги полотно.
Летел туман. Завитый серпантин
нас подводил к подножию горы.
Мы, как сюжеты редкостных картин,
преображали правила игры.
Сменился век. Гора не занята.
Давно кругами бродим возле дома.
Но так же в перекрестье живота
/чуть ниже/ разливается истома.