Отходил отряд от Краматорска,
Серый дождик, скользкий чернозём.
Выносили раненых на досках,
Что смогли, то на себе несём.
Будто одуревший старый мерин,
На тросу тянул ствол миномёта.
Я б не смог, мне дождь помог, уверен -
Он скользил как будто по болоту...
Сделали из брусьев волокуши -
Тяжела опорная плита.
Вот и тащим: и её, и души -
Как Бьёрндален, с пеною у рта.
Сбросили товарища в канаву -
Помер, братец, - знать судьба такая.
Слева взрыв. Чуть позже мина справа.
Мы идём, до нитки промокая...
Кто-то впереди лежит в кровище,
В него впился огненный металл.
Как карась, что воду пастью ищет,
Перед смертью воздух он глотал.
Закричал в агонии младенцем -
Нафиг было так ему кричать...
Все мы сдохнем, никуда не деться,
Тяжела адамова печать.
Наши закрепились чуть далече...
Слух идёт, что подогнали танки...
Боже мой, дожить бы мне до встречи.
Мы теперь не рота, а подранки.
Выскочила тётка, как шальная:
"Москали, поганы москали!"
Может, с головой беда какая -
Отогнали, дальше побрели.
Вот и наши - глядь, засуетились:
Думают стрелять, иль не стрелять?
То, во что мы нынче превратились,
Кого хочешь может напугать.
Разобрались. Где плита, двунога?
Я сберёг таблицы и прицел...
Полетели мины на дорогу
В город, что нас видеть не хотел...
Мы совсем ушли из Краматорска,
Москали, поганы москали...
Я то думал, что свои мы в доску,
Вот своих на досках и несли...