Книга Антонии Байетт «Детская книга».
Книга о жизни и смерти, об отцах и детях, о мечтах и реальности, о творчестве, как смысле жизни и о бессмыслице жизненной, как таковой.
Антония Байетт современная английская писательница, филолог по образованию, автор чуть более двадцати книг, лауреат многих литературных премий, /книга «Обладать» включена в университетские программы многих стран мира/.
Действие романа происходит в основном в Англии, во времена поздней викторианской эпохи, /с 1985 по 1918 годы/. В центре сюжета три среднестатистические британские семьи того времени, Кейн, Уэллвуд и Фладд. Искусство, литература, светская и семейная жизнь, свои маленькие радости и горести, самая, что ни есть обычная человеческая жизнь, самые, что ни есть обычные люди, почти идиллия, почти своё маленькое счастье. Почти, потому как время оно, не очень-то к этому счастью располагает.
«Время циклично. Время линейно. Время телесно. Со временем груди меняют форму, линия рта ожесточается, волосы утрачивают блеск. Времени можно давать имена – годы, месяцы».
© Антония Байетт «Детская книга»
А ещё время диктует. Диктует образ мышления, линию поведения и прочая, и прочая.
Олив Уэллвуд пишет сказки. Своим и не только своим детям, /Тому, Джулиану, Филипу, Элси, Дороти, Гризельде, Флоренции, Чарльзу-Карлу и Филлис/. Много детей много сказок. Дети растут, атрибуты жизненные меняются, появляются новые интересы, запросы, мечты. У Олив своё счастье, и нужно её не так уж много, /сколько человеку нужно для счастья/, придуманным миром оградить детей от реальности реального мира, /заодно и заработать на писательстве, жить то на что-то надо/. Да не тат то всё и просто.
Писатель пишет книгу. Писатель хочет сказать то важное, что понял в этой жизни, к чему дошёл своим нелёгким путём. Но нужны ли кому его откровения, тот ещё вопрос. Не так всё в жизни и просто, из трагедии комедию не сочинишь, /не смешно будет/. Тем не менее, писатель пишет, пишет для своего воображаемого читателя. Кто-то в это время лепит и обжигает горшки, /не боги горшки обжигают/, кто-то вынашивает планы по уничтожению культурных ценностей, кто-то идёт дальше, убивая политиков, /и не только/.
Жизнь бурлит, время, на стыке веков, /попробуй, поживи меж двух веков и меж двух миров/. Тут тебе и националистические движения, и социалистические, и фабианцы, и женские кружки суфражисток, и недовольные шахтёры. И все со своей правдой, со своим радикализмом, со своими планами. И всё это на фоне политических и экономических потрясений, /лопаются банки, финансовый кризис, дело к войне/.
На этой земле, /в этом мире/, всегда дело к войне. Война же, не что иное, как продолжение любых проявлений кризиса. Потому как в этом мире все политические и экономические проблемы испокон веков решаются исключительно силовыми методами. Всё ради народа правители наши стараются, /дабы жилось ему болезному веселее/. Кровопускание, тоже акт патриотизма, потому как потихоньку действие романа переместится в окопы.
Умереть из любви к земле, на которой живёшь, что может быть почётней и достойней, для молодого только начинающего жить человека.
«А Олив, задумала сказку, в которой кроткие и невинные обитатели дома вдруг осознают, что тёмный, невидимый, опасный дом стоит на той же земле, что и их собственный, и эти дома переплетаются, проникают друг в друга. Как мысли, от которых невозможно избавиться, начинают жить своей жизнью, поглощаются в осязаемые предметы, становятся предметами торговли».
© Антония Байетт «Детская книга»
Правде господа, надо смело смотреть в глаза. Этим, /нашим/ миром, господа правят деньги, и именно деньги диктуют правила игры в большой политике и в военных стратегиях. Смерть солдата, /любого солдата/, на войне, /любой войне/, просчитывается исключительно в материальном, /денежном/ эквиваленте. Об этом не принято говорить с трибун и с экранов телевизоров, но замалчивать негоже.
Ты ещё веришь, что добро побеждает зло, ты ещё думаешь, что смерть на войне это большое приключение, открой глаза, смерть на войне это неизбежная статистика в перераспределениях денежных потоков. Всего то.
Жизнь, если и пишет сказки, то исключительно для взрослых.
Впрочем, братья Гримм, известные немецкие сказочники, писали довольно мрачные, /таковы были реалии/ сказки. Как их не сглаживают потомки, они не сглаживаются, /они не такие уж и добрые/, как хотелось бы. А всё потому как жизнь не такая уж красивая, как хотелось бы. Но есть один нюанс, другой нет, и не будет. Олив понимает это, и пишет в противовес свою сказку, придумывает свой мир, свою правду. Рафинированную.
Может и ты, напишешь свою волшебную сказку? Вот только не факт, что кто-то когда-то прочитает, написанную сказку, даже человек тебе близкий. А даже если прочитает, не факт, что поймёт. И не станет мир от твоей волшебно сказки лучше, и не станет добрее. Он будет таким же. Потому как этот мир питается кровью людской, страхом человеческим. Скажешь, как бы хуже не было, не ты бойся, хуже не бывает.
«Мы видим что современный человек, вместо того, чтобы честно и мужественно признать своё состояние, послушно внимать своей истории, преисполнится решимости устранить любые препятствия к безопасности и постоянству своего будущего, что единственно только и позволит добиться безопасности и счастья человеческого рода, подменяет это слепым доверием к своей судьбе, незамутнённой верой в то, что вселенная питает к его моральному кодексу какое-то уважение, и не менее прочным убеждением, что его традиции, законы и учреждения непременно основаны на незыблемых законах бытия».
© Антония Байетт «Детская книга»
Сколько б мы ни говорили о честности, благородстве, любви к ближнему, никто никогда не отменит главного закона мирозданья. Выживает сильнейший. Правда, в нашем мире одна, это сила.
Добро не побеждает зло, а если побеждает, то только в придуманном, сказочном мире.
И почти все дети Олив с честью погибают на войне, а кто остаётся жив, остаётся инвалидом. Добро и на этот раз не побеждает зло.
Но это не конец истории.
Не конец войны.
Говоришь, какое тебе дело до войны, ты не понял главного, главное, что есть дело до тебя, а за войной дело не станет.