Смахнул пиджак со спинки стула –
ну вот, уже домой пора,
наверное, ждёт супруга
и заждалась детвора.
А в школе стихли крики,
и люди спешат к родным,
на зданиях солнца блики,
и дело идёт к выходным.
А горы покрылись дымкой,
пастух своих гонит овец,
домой возвращается пылкий
троих ребятишек отец.
Он был высоченного роста,
учителем точных наук,
и выглядел очень просто –
сутулился, словно крюк.
Жена его очень любила,
не чаяла в нём души,
и дом ей казался милым:
в нём ползали их малыши.
Щемило от радости сердце,
страна засыпала, и мир
казался таким безмятежным
в мерцаньях родных Пальмир.
А где-то за горизонтом
колоннами двигался враг,
машиною многотонной
чеканил свой каждый шаг.
Над миром нависла угроза,
играла симфония сна,
молчали об этом туманы,
молчала ночная мгла.
Да если бы мог я, кричал бы:
«Подъём всем войскам!
В ружьё!»
Но спали солдаты мирно,
послушав начальство своё.
И в те роковые секунды
Россию окутала тьма,
не думали наши люди,
что завтра начнётся война.
Не поняли, что случилось,
когда Левитан сообщал
под светом чадящей лучины,
в волнении голос дрожал.
И вклинились адские орды
в наш светлый берёзовый край,
мужчины решили твёрдо,
что насмерть будут стоять.
Ушёл на войну и крестьянин,
учитель, рабочий и врач,
и города в руинах,
и смерть пустилась вскачь.
Погиб и мой дед в начале,
повоевать не успел,
и дети его кричали,
не сделал он уйму дел.
Не смог увидать, как младший
стал гордостью русских небес,
он стал командиром – ну что же,
гордился бы им отец.
А дочки его – нет сомнений,
такими гордится страна,
он сам бы увидел всё это,
но вот помешала война.
Посвящается моему деду Александру
Миненко, погибшему в первые месяцы
Великой Отечественной войны, и всем
тем, кто обеспечил нашу Победу