Меня посадили за бродяжничество
в карцер с Wi-Fi роутером.
Выхожу с Богом на связь,
не чураясь пышек и лысых.
Свобода в четырёх стенах
и забытое отчество кого-то там.
Штопор ввёрнутый в сны в снах.
Как будто пью в школьном туалете
плохой Агдам.
Адам скис крылышковать
и вворачивать болты в лонжероны.
Рожицы не устали рисовать
маленькие пижоны.
А я не устал посвящать вирши
собственному ребру.
Слова как стёртые шины.
Я когда-то умру.
Пусть мой гроб пронесут под куполом
цирка, а оттуда выскочат гномы
и обчистят публику как в Варьете.
А я буду соглядатаем и плохишом
из-за райского живота, который
живёт на швейцарские деньги.
Буду бить стекло из рогатки
и воспевать осанну фиолетовым
дрессировщикам, тренирующих
очковую кобру.
Потом встречу в Венеции одинокого
латыша и мы будем кутить
по-довлатовски, трахнув
пару белокурых финок.
Театральное училище. Первый курс.
Музыкальная сценка №3
"На теплоходе музыка играет".
Плыви теплоход, плыви,
будто судьба безработного клоуна
по океану абсурда и абракадабры,
выстраивая систему, будто склеивая
зеркало, где он одинокий
плывёт как речь по гортани,
становясь человеком,
камешком глыбово затыкая пропасть
его кармана, из которого он вытащит
звезду и поместит её на небосводе.