Она все же его надкусила –
Этот спелый, навязчивый плод.
Надкусила – и заголосила:
«Согрешила я, согрешила!»…
Кто ее, эту бабу, поймет?
Кто теперь разберет, почему же
В череде неудач и смертей
В ярый зной, в непогоду и стужу
Всё ждала нелюбимого мужа
И растила, растила детей.
Она все же его надкусила.
И, грехом своим первым горда,
Осознав свою женскую силу,
Так спокойно по-царски дарила
Всю любовь и всю нежность.
Что же плод? Он по-прежнему сочен
И всё также призывно висит
И всё ждет, что его кто-то очень
Непременно отведать захочет.
И, попробовав, заголосит.