— Лошадь упала! —
— Упала лошадь! —
В.М.
Я жую не попкорн, а железные удила.
Я сорока-ворона, которая всем дала.
Назвалась неразменным груздем, взялась за гуж,
А сама мечтает – к тётке, в Саратов, в глушь.
Истопчу три пары железных сапог – пустяк.
И когда покатится камнем рояль с горы –
Бескорыстный грузчик, наверх подтащу за так.
Я в ответе за ближнего, черти меня дери.
Я иду по проспекту, копыта мои стучат.
В городской грязи, пыльном небе, своей крови
Я ищу блестящее – радовать сорочат.
Лишь тебе, не носившему дров на костёр любви,
Не топившему печь, не терпевшему женский плач,
Я не дам посмотреть – шантажируй, грози, проси –
Как сверкает конфетной фольгою из-под стекла
Мой вороний секретик. Прости, не прощу, нет сил.
Не тяни мизинчик с ехидным «смирись-смирись».
Не тверди о других – волевых, гужевых конях.
Я готова ещё три хлеба железных сгрызть,
Лишь бы в этот условный Саратов в его огнях.