Ты помнишь, как мы сидели на кухне,
Тянули то красное полусладкое?
Но пили мы словно не «Киндзмараули»,
А друг друга до дна, без остатка.
Тогда было холодно, и ты всё спрашивал,
Почему я в тот день ушла.
Не смогла я раскрыться, как бы ты не упрашивал,
Но ты знал: я любила тебя.
Потом я спросила: «Ну, раз мы винишко
С тобой распиваем сидим,
Ответь на вопрос, если это не слишком,
А то всё молчим да молчим.
Ты знаешь, с тобою так дружим давно…
Почему ничего не вышло?»
Ты дёрнул плечами и хлебнул вино.
«Ну я так и знала», — глотаю винишко.
До конца мы испили эту чашу эмоций,
И чувств не осталось на дне.
Сидишь, философствуешь, аки Конфуций,
А мне и противно уже.
Первым стакан опустел мой,
Я первой отправилась спать.
И, вздохнув, видать, с тяжёлой душой,
Ты пошёл за мною в кровать.
Мы уснули в молчании, впервые вдвоём,
И рука твоя лежала на мне.
Да, наверное, переживём —
Не осталось ведь чувств на дне.
Мы испили всю горечь сполна,
Мы пролили любовь без остатка.
И ночь та была так темна…
Ты хоть помнишь то красное полусладкое?
7 января 2016 г.