Мечутся молнии, небо тяжёлое,
Свесясь, по маковкам леса ползёт.
Время военное, время суровое
Требует действий и долго не ждёт.
Где приключилось с ним это ранение? –
Богу известно о том одному!
Срочное в штаб он имел донесение –
Конь помогал резвоногий ему.
Треплет он холку ему шелкогривую,
Твёрдой его подгоняя рукой.
Выгнул Тайфун свою спину ретивую,
Мчась то галопом, то лёгкой рысцой.
Очи от боли слепы, как незрячие,
Брызнула кровь из виска на узду.
Конь, ощутив её капли горячие,
Правит свою осторожно езду.
К вечеру дня через поле широкое
Путь неминуемо их пролегал.
Бурый, ускорив дыханье глубокое,
Вдруг зафырчал – и, как вкопанный, встал.
И ни в какую вперёд не решается
Сдвинуться с места упрямый скакун.
– Что ж это, братец, у нас получается?
Что ж ты перечишь мне, верный Тайфун?
Аль понукал я тобою с жестокостью,
Аль не кормил тебя вдоволь овсом?!
Что ж за добро платишь ты непокорностью,
Ноги хлеща мне упругим хвостом?
Выполни, милый, моё поручение:
Мы третий год – фронтовые друзья...
Нам невозможно чинить промедление,
Также в обход нам податься нельзя.
Ах ты, мой умница! Преданный конюшко!
Я выпускаю уздечку из рук.
Сам как-нибудь перейди через полюшко –
Рана горит, я не вытерплю мук!
Ты уж прости мне, что мною ты брошенный:
Мёртвым меня донесёшь ты, конёк.
Пал я на спину твою, как подкошенный –
Тлеет последний во мне уголёк.
Только дойди, обещай обязательно,
Только бумагу мою передай.
Я доверяю тебе основательно.
Ну же, хороший мой, трогай давай!
Конь встрепенулся, копытами цокает,
Светлой своею тряся головой.
Вот, наконец, осторожно он трогает,
Нежно поглажен хозяйской рукой.
Ржанье раздалось его оглушительно!
Он не идёт – он плетётся едва.
Как никогда он ступал осмотрительно:
Пеною конской пропахла трава.
Сделает шаг – и замрёт в ожидании...
Долго подумав, второй совершит.
Слабый седок с ним в едином дыхании
Пару часов утомительных слит.
Хрипы коня гулкий гром перекликивал,
Отблеском тусклым мелькала Луна.
Раненый всадник болезненно всхлипывал,
Лёжа на влажной спине скакуна.
Метров им двести осталось, наверное,
Чтоб завершить бесконечность пути.
Но отчего это чувство прескверное –
Словно отрезок им тот не пройти?
Рану почуял Тайфун, дико фыркая:
С кровью вода просочилась в песок.
Сердце наездника, мячиком прыгая,
Сжалось в беспомощный нервный комок.
Там, на окраине поля тревожного,
В форме советской солдаты стоят –
И, под хлыстами дождя невозможного,
Машут, крича, и идти не велят!
– Экий поход наш с тобой незадачливый!
Что они машут? Чего тут стоять?
Друг мой надёжный, ты нынче удачливый!
Двигай вперёд, не брести же нам вспять!
Будет как будет! О чём тут загадывать?!
Хоть бы добраться, пока я живой.
Дольше нельзя мне с бумагой запаздывать.
Ты дотяни уж до штаба, родной!
Конь весь напрягся: идёт – не колышется,
Молнии блеск отражая в глазах.
Окрик за окриком путникам слышится,
И прибавляется шаткость в ногах.
Пусть голоса нарастали значительно –
Силы на страх истощились в груди.
Время текло бесконечно-мучительно:
Долгим был самым остаток пути.
Вот он и пройден. Уж за полночь минуло.
Спутанной гривой трясёт жеребец.
Поле в пространстве нахмуренном сгинуло –
И пролегло позади, наконец.
– Ах вы, бедовые горе-искатели!
Что ж вы по минам тащились сюда?!
Ну, для кого там стоят указатели?
Или их надпись размыла вода?!
Как вы добраться смогли невредимыми?
Это ль не чудо? Да ты погляди!
Видно, судьбой оказались хранимыми –
Долгая жизнь предстоит впереди!
Звёзды на Ваши погоны попросятся!
Как продержались Вы, чтоб не упасть?
Но, ничего... Здесь о Вас позаботятся.
Эй! На носилки его – и в санчасть!
В штаб передали его донесение:
Залиты кровью все буквы на нём.
– Целый наш фланг бы попал в окружение...
Полный разгром – опоздай он хоть днём!
Мужество в сердце его беспримерное!
Ай да герой! Ай да умница-конь!
Спас он хозяину жизнь – дело верное.
Ай да Тайфун! Не скакун – а огонь!
Год истекает. Под шквал артиллерии
Курс на Берлин Красной Армией взят.
В первых рядах – тот же сын кавалерии:
Ноги коня его резво летят!
Штурм Бранденбурга – этап завершающий!
Всё – вкруг Берлина замкнулось кольцо!
Рейху – конец! Близок день тот решающий:
Факт пораженья его налицо.
Грома орудий раскаты доносятся:
Жуков в боях занимает рейхстаг!
Скоро над ним знамя красных возносится –
Гордый, Победный, торжественный флаг!
Лет через сорок герой наш показывал
Детям и внукам свои ордена –
И, как о преданном друге, рассказывал
Про боевого того скакуна.
Вскрикивал каждую ночь он нечаянно:
Дождь ему снился и ветер-свистун.
И как по минному полю отчаянно
Вынес его невредимым Тайфун...
19 апреля 2017 года 22:02