Посвящается:
Александру Сергеевичу Пушкину
Гонимый чуждою толпою.
Едва не павши в зев отчаяния.
Согрет был сердцем лишь тобою.
И мудрым знанием мироздания.
Шальные мысли седою сутью откроют тайны былых забвений.
Не скроешь отблеск у озарений средь заблуждений с остывшей мутью.
Миг вдохновений Поэтом может, оставит слово последней гранью?
Что без сомнений, век будет прожит, шелка и бархат обвиснут рванью.
Угли померкнут, костры остынут, мечты отринут из дум куда - то,
За ними следом желанья сгинут, поблекнут краски, потрётся злато.
Изменит время народы, страны, призывы, цели и шарм харизмы,
Сокроют дымкой исток туманы, язык и нравы, как архаизмы.
Обычай станет легендой предков, названьям многим суть поменяют.
Но оставляют Поэты слепком, как чувства мысли, объединяют.
Стиха знаменья все поколенья зовут за дали мечтой открыто,
Не пряча взгляды от озаренья. Где нет прозренья – там правда скрыта.
Оставят судьбы, произведенья, напомнив снова, бессмертно слово.
Не сгинут в мире души творенья, где вдохновенья всему основа.
Строкою этой (не без огреху), кому для смеху, кому в подмогу.
Чтобы заштопать судьбы прореху, откроим веху чуть, понемногу.
Да неустанно, порою странно сплетает косы нам жизнь из судеб.
Переплетенье всегда туманно, но ведь иначе, увы не будет.
К чему сей опус? Строка ответит, но будем помнить, вопросов больше.
Не сразу сущность прозренье метит, где канут годы, где век и дольше.
Уйдут беседы. Родятся веды, вещая былью, как солью истин.
В чём сила веры и правд победы, и кем поныне на свете мыслим.
До нашей эры и в наше время Поэт и правда, слова у строфы.
Хоть и химеры слагают бремя ему на плечи, как крест Голгофы.
Алтарь огнями не всем зажжётся, не всем споётся Хвала Деяний.
Не всем заслугам почёт даётся, а время льётся рекой страданий .
У злого рока перст наказаний, «сумой» безмерно отмерит доли.
Кому жестока судьбой скитаний, кому - острога, окном в неволи .
Не люди правят судьбой своею, правитель - время, его дыханье.
То заморозит, то чуть теплее, и тянет жизни, как на закланье.
Истоки веры, каноны знанья один рождает, родник истоком.
Открыв глубины повествованья тому, кто Свыше был дан пророком.
Величием Лиры Российский Гений, любимец Музы и всех элегий.
С теченьем время твой Дар священней для всех народов и поколений.
Поведай Пушкин, средь разночтений изящных смыслов разнообразных.
Где тропы жизни больших свершений, а где трясины подвохов грязных.
Эпитет в мире не найден Лире, где струны истин поют о главном.
Их не услышишь в пустом кумире, их звуки в Мудром и Гениальном.
Что завещаешь своим сказаньем, чем оставляешь познаньем с нами?
Давайте вспомним Его Воззваньем, его признаньем в строке стихами.
Рука прощенья не дарит мщенья. Благословенья - не рык заклятья.
И в скорбь и в беды есть утешенья, где веру в сердце не жгут проклятья.
В миру для блага не надо флага, клич и у стяга бывает с воем.
Звала б звездою судьбы награда, доставшись тою, что сами стоим.
Все искушенья грехов вершенья, поводырями влекут слепыми.
И бродят люди сквозь прегрешенья, но есть и были, кто стал Святыми.
Не верь в соблазны, дерзай без страха, и в горсти праха живёт Достойный,
Смерть в нашем мире даёт не плаха, есть и живые, словно покойный.
Не рвись к покою, стремись рукою, где синь звездою Небес пылает.
Не сподобляйся в миру изгою, он только грязью пути марает.
И коль слугою внимал послушно, скажи во что же прожил, поверя?
Нет оправданья у малодушья, как состраданья с глазами зверя.
В любом начале конец предвиден, дан только Слову Дар безвременьем,
В строках Поэта он очевиден, спокон пророчит любовь с прощеньем.
Собрав рукою в ладони Небо, когда слезою оно, пролившись.
Скорбит с тобою, взирая слепо, ночной звездою, за всех молившись.
Оставшись в строках, к добру Воззваньем, вскрывая лживость и лицемерья.
Дарует веру предначертаньем для павших - милость, для правд - доверья.
Но и лукавый слуга Мараны меняет смыслы словами хитро.
И ловит гидра в свои капканы, что б в них попавших, забыла Митра.
Раскрыты двери в мир безразличья, где дух двуличья для отрешённых,
Где лживость маски, черты обличья и легионы опустошённых.
Суть искушённых в поступках видим. По ним познаем с какою статью.
И, если любим, не ненавидим два разных мира - зло с благодатью.
Прошли столетья, но лихолетья всё так же хлещут своею крутью.
Не спрятать плечи, где беды плетья, то ведал Светоч новлёной сутью.
Сказав Велико и по простому, что в жизни вечной оставим былью.
Узрев у лика любовь к земному или безлико, оставшись пылью.
В чём благородство, где радость счастья, отваги смелость и верность дружбы.
Что в мире выше браздов всевластья? Где сеют щедро как зёрна - нужды.
Цари земные всего лишь люди, грехи не мимо их обходили.
Не сан во веки всем Славен будет, а чьи деянья добру служили.
Дома религий не правят верой, даруя силы, где нету мочи.
И поп с муллою взывал химерой на мысли к свету, сгущая ночи.
Любого званья главнее время, того не сменят ни чьи желанья.
Влачат по миру все люди бремя, даруют радость лишь ожиданья.
Сердец признанья и дум терзанья, дорог скитанья туманы скроют,
Укроют годы воспоминанья, но не воззванья, что истин стоют.
Пески забвенья сметут свершенья, молвой сужденья пустого «света».
Но не Поэта, Дар Вдохновенья, не скроишь истин от человека.
К нам Светоч Пушкин приходит с детства и по соседству с его стихами,
И колыбели и хлад метели, что нам порошит виски снегами.
Не признавая преград для слова, поправ, свергая закон извечный.
Через столетья под сени крова приходит к людям, как друг сердечный.
Играя Лирой, строкой взывая и вразумляя, всех самым сущим.
Средь разных мнений, звездой блистая, нас оставляя, всё ж, будет лучшим.
Не сгинет слово, где жизни сила, и кто б ты ни был, не сменишь это.
Любых велений власть уходила, признав бессмертность стихов Поэта.
Была бы вера, что б сердце грела, звала б надежда во вздохе каждом.
Душа б для Бога не омертвела и не сгорела, в грехе куражном.
С седин былого историй давних, сказаний русских, в миру поверий.
Вещает присно России Слово, где Славный Пушкин - Всемирный Гений.
i. К2.э.