Следует сразу оговориться, прежде чем встать на так называемую пограничную тропу, мне пришлось пережить непростую ситуацию. Начну с того, когда нас необузданных бесшабашных, деревенских «ореликов», как будущих защитников Родины, в 17 лет ставили на военный учет. В этой связи, мы два раза в год вызывались в райвоенкомат на сборы, на которых проходили медицинское освидетельствование, проверялись на физическую выносливость и подвергались другим испытаниям.
На последнем призывном сборе я, как и прежде, все испытания прошел на достойном уровне и мне, одному из немногих, позволили определиться со службой в войсках по желанию. В то время Гагарин покорил космос, кроме того над нашей деревней постоянно летали военные самолеты, которые с умопомрачающей виртуозностью исполняли фигуры высшего пилотажа. Я, с замиранием сердца, наблюдал за полетами и втайне завидовал летчикам, при этом даже не знал, что самолетами управляют курсанты Балашовского летного училища, которое располагалось в Саратовской области и находилось не более 200 км от нашего села. Одним словом, все мои мысли были устремлены ввысь и витали в далеких небесах. Поэтому, когда военком спросил меня: в каких войсках желал бы я служить, без запинки ответил – в летных. После моих слов военком подошел ко мне, отечески похлопал по плечу и сказал: «Готовься, тебе дорога в Балашовское военное авиационное училище».
Где-то в средине июля, как в той песне, «приходит на дом мне повестка, явится в райвоенкомат с кружкой, вилкой, чашкой, ложкой " для получения направления на поступление в Балашовское училище. Провожали меня, как было принято, через все село до паромной переправы (более двух километров от дома). Я шел во главе провожающих с гармошкой, под которую все пели и плясали. У паромной переправы через р. Сура, впадающей в Волгу, я распрощался с родственниками и друзьями, переправился на противоположный берег, сел в повозку, взмахнул рукой и отправился вместе с гармошкой в совершенно другую жизнь и иной мир.
В военкомате мне вручили документы для поступления в училище и я отправился в г. Балашово. По прибытию в училище мне выдали постельные принадлежности, предоставили койку в казарме и началась подготовка к экзаменам. С первых дней нас поставили в строгие рамки. Все перемещения по территории осуществлялись только в строю и по командам. За самовольные перемещения по территории училища, за разговоры или ненужные перемещения в казарме после команды «Отбой» – сразу следовало отчисление. По командам на «Завтрак», «Обед», «Ужин», тот кто опаздывал – оставался без пищи. Тяжеловато было без привычки, но прихваченная с собой моя неунывающая гармошка, в свободное вечернее время, поднимала мне и окружающим меня абитуриентам настроение и бодрость духа.
Однако «не долго музыка играла» - началась работа медицинской комиссии. Начало было благополучным, я без особых трудностей прошел почти всех основных врачей и даже в числе лучших прошел испытания в крутящейся капсуле. Внезапная остановка моих успехов произошла у хирурга который сразу обратил внимание на корявый шрам на моем животе и уточнил при каких обстоятельствах его заполучил. Я пояснил, что три года назад попадал в аварию и получил разрыв брюшной стенки. Немного раньше, я бы мог пройти комиссию, но для летных училищ, буквально за месяц до моего поступления, порыв брюшной стенки отнесли к категории профнепригодности летчиков.
Провал с медкомиссией и рухнувшая мечта о полетах, меня окончательно приземлили и я оказался на перекрестке неизвестных мне дорог и лишь с одной мыслью: куда пойти, куда податься? Одно понимал: домой путь отрезан – дважды не провожаются; в гражданские Вузы – сдать документы не успеваю. Оставался один путь – идти в военкомат и просить досрочного призыва в армию в любые войска. С этой мыслью в угрюмом состоянии я направился на вокзал, чтобы отбыть в Пензенский облвоенкомат. Вдруг, откуда ни возьмись, на моем пути появляется майор в пограничной форме. Он остановился и спросил у меня: не являюсь ли я абитуриентом авиационного училища? Я ответил утвердительно, только добавил – бывший и сказал майору, что не прошел медкомиссию по причине порыва брюшной стенки. "Постой, сказал майор, а ты не хочешь стать офицером – чекистом, мне нужен еще один человек для поступления в Багратионовское пограничное училище, тем более порыв брюшной стенки для нашего училища не является противопоказанием. Нам, прежде всего, нужны мужественные, хладнокровные и смелые парни, я вижу, ты относишься к ним".
Моей радости не было предела, проблемы разрешались на глазах и я, видимо, впервые подумал: «Все-таки Бог на свете есть!». Сдерживая порывы своей души и утвердится в глазах майора, я сказал, что хотя и поступал в летное училище, однако при выборе военной профессии меня в равной степени восхищали смелость и риск как летчиков, так и пограничников. Затем рассказал, что много читал о пограничнике-следопыте Карацупе, восхищаюсь смелостью и отвагой пограничников в фильмах «Застава в горах», «Джульбарс». Если так, сказал майор: «Тогда завтра к 11.00 ты должен явиться в Управление Пензенского КГБ при Совете Министров СССР, где спросишь майора Хренова (фамилия хреновая, но она мне подсластила всю дальнейшую жизнь). К этому времени я подготовлю тебе проездные документы и направление для поступления в училище».
В Высшее пограничное командное училище поступил успешно и, таким образом, я с небес опустился на землю и из летчиков стал пограничником.