Звёзды – броские этикетки,
на луне – пестрота кокетки:
как перчатки меняя фазы,
зазывает всё мрак «до хазы».
Он же, в чувствах к ней ровно-плавный
(для него секс с луной – не главный?),
от иной угорает темы
(«Вот старлеткам бы вне системы
новый быт в стиле «ню» наладить:
приголубить, везде погладить,
на любовь развести бы густо…».
– Но рассвет, зверь в когтях мангуста,
всех разгонит – и мрак, и звёзды.
Тявкнет утру-младенцу: «Birthday!» –
Тот, откинув свои пелёнки,
соберёт, вдруг, в кулак силёнки
да накинет на солнце вожжи –
и оно вмиг от страха «дрожжи
продавать» в небе перестанет:
быстро-шустро светилом станет, –
двинет за горизонт туманы,
светом плотно набив карманы.
Слыть червонным царём орешку!
– Но закат вновь «начистит решку»…