Громом вспорото небо, и тучи собой заслонили
Дормиторские горы, что башнями встали вдали.
Свет мой снова летит, покоряя упрямые мили,
Чтобы буре назло возвратились домой корабли.
Разбиваясь о камни, шипят разъярённые волны,
Наступают на берег, вгрызаясь в песчаное дно.
Миновали века... Эти стены по-прежнему помнят
Беспощадность стихии в такую же тёмную ночь.
Как однажды рыбацкие лодки отправились в море,
Как, коснувшись воды, заработали вёсла легко.
И, махнув на прощанье, исчезли за отмелью вскоре
Мой возлюбленный, Таг, и двенадцать его рыбаков.
Как за пару часов небо словно на плечи упало.
Океан потемнел, ощетинился, глухо рыча.
Наш сигнальный костёр, не справляясь с неистовым шквалом,
Постепенно погас. В темноту погрузился причал.
И, упав на колени, я стала молить Посейдона:
"Нам любимых верни. Им дорогу домой укажи.
Всё, что хочешь, отдам". И ответ по грохочущим волнам
Докатился до берега, ветром подхваченный, - "жизнь..."
Начинается шторм. Ветер злится и воет собакой,
Но всему вопреки, как бы ни бесновалась гроза,
Я дарю яркий свет, разрывая завесу из мрака,
Чтоб ушедшие в море могли возвратиться назад.