Ты удивишься этому письму
И крику слов немых и, где-то, скучных,
Как ветви осыпающей листву,
Вдруг, о забор в безветрие хлестнувшей.
Ты не узнаешь; автор этих строк
С разбега влип в красивую улыбку
И с той минуты жить уже не смог,
Увязнув сердцем в паутине липкой.
Густая тень распахнутых ресниц
Сны обрамила непорочным пленом.
Казалось бы, как следует рванись,
И рухнут взора бархатные стены.
Но не решился, хоть довольно смел.
Терзает душу тягостная мука;
Так чувствуют себя, когда в расстрел
Почуешь перед смертью выстрел в ухо.
Где знать тебе, что в пакостную хмарь,
До нитки промочив себе штанины,
Смеша всю ночь заржавленный фонарь,
Разинув рот, слезу ловил с рябины.
Пусть слов немых обшарпанная рать
Достойна только горестной улыбки.
Не грех, когда поднимется порвать
Рука бумажный отклик пережитка.
Не удивляйся этому письму
И крику слов немых и, где-то, скучных.
Нет-нет и ветвь стряхнёт свою листву,
Вдруг, о забор в безветрие хлестнувши.