.
1. Кверху носом
Зафевралило.
У поэтов кич –
выдумывать и красить,
врать и красить.
Ах, забери перо их паралич!
Коростою – да опади матрасы!
Ботаники кичливые,
ступайте
в сочащиеся
кровью
города.
Там,
кровью брыжжа,
там
точите лясы…
Всё проще ваших выдумок –
всегда.
Всегда
перед весною февралит
и авитаминоз
в костях гудит,
и весь-то андеграунд – чем не очередь
за чем-нибудь,
съедобно не просроченным…
Про кровь – я всё наврал,
из злости…
О дети созревающей руды!
Мне ваши подземелия не милы,
мне неприличны войны за плоды
и в погребе моём – без вас нехило.
Welcome To Hell – не надрывайтесь.
Впрочем,
быть проще – трудно;
табурет – попроще,
но не танцуйте созревание на нём.
Причём здесь табурет?
Так… выдумка…
забудьте.
2. Книзу носом
Зафевралило…
Св. Февроний прикорнул в подъезде;
гудок фабричный надрывает зря;
на Мыловарнях менеджер по нервам
в тугой петле танцует краковяк;
и табурет его летит
к истопникам Фебруса…
Так город разбирает сны.
За месяц
до весны.
* * *
За месяц до весны
мне стало пусто.
Вышел в город.
Утреннюю тьму
чуть оживляя длинной тенью,
я подчинился общему движенью,
летящей с неба, ледяной крупы.
Гудок фабричный…
Как тревожен твой отчаянный надрыв
по запустелым улочкам…
Увы,
я тот единственный,
кого найдёшь при деле –
на языках кочующей метели
скольжу и ёжусь…
Как пусто!
Как одиноко, боже!
А город был бы жив!
не будь вот этого гудка –
он!
он выпил нашу кровь и свёл с ума!
* * *
Я видел всё.
Я знаю всё, что будет.
Все прориси – точны,
а боги,
те и вовсе – безвариантны…
Итак, в метель ко мне прибило
двух иностранных граждан –
кажется, с Луны…
(из любопытства)
Так, слушайте, что будет!
и – смотрите:
Вот,
Святой Февроний
что-то с носа вынул
и пробует на зуб,
и в пальцах жмёт –
какой-то леший этот город кинул
и город только святостью живёт;
вот,
взявши силу и веселье,
Февроний,
через воздухи и стены,
несётся к Мыловарням;
там,
сквозь утренний пробой от табурета
летит в Подземный Дом;
его встречает сам
Фебрус –
бог андеграунда.
Ворчит могучий бог:
«Сегодня, поутру,
сюда, на земляничную поляну,
ко мне свалился сумасшедший,
менеджер по нервам…
Пожаловал он с криком
«Welcome to hill!»,
увидел землянику,
пчёл на разноцветье,
меня, с удою у ручья,
и тронулся вторично…
Друг Февроний!
Уж пусть несчастный отоспится,
а там – за пазуху его,
да за истрёпанные нервы
вознаградим полётом
над светочами царства моего!
Пусть узнает
неисчерпаемость вселенского устройства,
неисчерпаемую Жизнь!..
А ближе к ночи, ты да я,
пожалуем к Пиите в Верхний Город;
там,
в окаянные пустоты вживим по зёрнышку;
и боги неба – по зерну,
и боги космоса…
и пусть, предчувствуя весну,
Пиита вскроет погреб –
пусть встретит нас вином!
Наслушаемся сказок, песен!
а Гудок – свинтим!..
Проветрим верхний мир,
и с прорисей священной Жизни
сойдёт вся выдумка!
А там…
в четыре быстрые недели
февраль закроет счёты…»
Как видите,
я знаю всё.
Так помогите с погребом –
накроем стол искусно,
расскажете мне о своей Луне…
Луна, как на заказ сегодня, полная…
как и положено
в приход Фебруса.
конец
.