Не от мира сего, - часто слышу я вслед,
и почти каждый день: мама, что на обед,-
от певучей звезды, согревающей дом,
(дай мне сил эту дружбу сберечь на потом).
Что я слышу еще, выходя за порог,
неужели другой столько выслушать мог.
Словоформы, подсказки, сарказм неумех
и отчаянье сквозь ученический смех.
А войну? Нет, не слышу, смотрю, как горят
золотые тела институтских ребят...
В феодальном костре, где не видно ни зги,
я молюсь, но едва ли вправляю мозги.
И евангельский дар мой, - письмо на стекле,
что на птичьих правах цепенеет в тепле,
до тумана сгущая свое естество
в человеческий вздох с сотворенья его.
Словно я до сих пор, между сном и виной,-
не от мира сего, - вместе с этой страной:
в беззаконии, рабстве, глухой нищете,
без щита, нет, верней - на щите.