или новая, т.е. хорошо забытая старая жалоба на Светочку)
помнишь?) тогда это было недописанным...
наверно, мнений бездна в науке бытия:
что для души полезно - легенды или явь?
кто скажет в самом деле, где топь, а где родник...
мы погружались в дебри и так блуждали в них,
что не дождался б скорой сдуревший психиатр...
таким невинным спором был наш кинотеатр.
ты знала не из книжек пугающий ответ:
что к истине есть ближе, потёмки или свет...
при том не забывала подтрунивать порой
за страсть мою к финалам, где верх берёт добро,
и хитро говорила, где я болел душой:
не нервничай, мой милый, всё будет хорошо,
должна ж быть для острастки минутная гроза...
и добавляла: сказка! мол, что ещё сказать.
чем вмиг вносила смуту, мне нервы потроша,
мол, в правде нет приюта для честных прихожан,
и плод её стараний - один сплошной бедлам
разлук и расставаний, потерь и мелодрам...
а персонажи лихо кружились, как волчки,
я тёр нетерпеливо вспотевшие очки...
а ты купала в кляре киномонтажный фарш,
на боль определяя, где правда, а где фальшь...
ты видела в их танце лишь вязь красивых поз,
считая шарлатанством кинобрехливых бонз -
кормить халвой словесной наивный контингент,
кому так интересно, чтоб вышел хэппи-энд.
и только тот был признан и Фильмом наречён,
где вся изнанка жизни в макушку бьёт ключом,
где мучают лебёдок, где превосходство зла...
а правда, как ребёнок, кормилицу звала.
я шёл на плач и верил, что надо просто ждать,
что распахнутся двери в безоблачную даль,
и трап к воздушным замкам падёт в конце концов...
ведь, если есть изнанка, то где-то есть лицо.
и лицедейством было б мне прочить бал в раю,
но ты сама разбила теорию свою.
ведь в жизни всё иначе с тех пор, как в ней есть ты.
и правду нашу нянчат счастливые мечты.
бессмертные полотна Моне или Дали,
и в небе самолёты, и в море корабли,
и так реально рядом из трубки голос твой... -
всё это тоже правда, вскормлённая мечтой.