Вернуть бы снова мне чарующую медь
И веру в заповеди стаи журавлиной,
Летит что в невидаль безоблачную клином,
И всё уж, век какой не может долететь.
И влиться, втиснуться…ведь я не был - я есть!..
Пробившись к облаку сквозь огненные бреши,
Где всё без выступов и призрачности вешек,
Пусть даже воплями безмолвия в их песнь.
Чтоб там меж лавочкой у прясла и столом,
Присев на корточки, пронзительностью скрипки
Затмить и вымарать из памяти ошибки,
От коих в душеньке сплошной головолом.
Прошёл я между и »уверовал», и «жил»,
Теперь лишь сны мои - действительности тени,
Небес очей её распахнуто-оленьих
Средь дикой пустоши рождают миражи.
И манят в прошлое развёрнутостью строк
Молитв языческих и месс благочестивых,
Где всё, что с нею - изумительное диво,
А без неё что - умирающий цветок.