К фараону приходит дочь:
"Папа, мне их не уберечь.
Они падают навзничь.
Им лихо срубают с плеч
горе-головы
люди с черными тряпками
вместо лиц.
Благовест превращается
в самый кровавый блиц.
Как когда-то ты гнал их сквозь море
из жарких своих песков.
А они победили тебя.
Теперь точь в точь."
Фараон не ответил -
он молча смотрел туда,
где сквозь черные тучи выглядывала
звезда
всеспасающим маяком.
Он себя бы раздал
и всё царство своё б раздал,
чтобы только ни разу не обводить мелком
своих близких
в диковинных позах,
тем паче
разорванных на куски.
Фараон уже стар -
он встает и уходит
в бессрочный скит.
В длинной белой рубахе.
Медленно,
молча и
босиком.