Не бывает без веры отступника.
На снегу постаревшем проталина.
В ней черней прошлогоднего прутика
современница взлета Гагарина.
Перетоптана строго по талии,
сверлит небо глазами бесцветными,
полудохлая, но пролетария,
позабытая, видно, Советами.
Ручки тянет, - наверное, к Господу, -
кто согрел бы их, желтых от времени? -
мол, опять умираю от холоду
в невозможном своем измерении.
Умираю, но что за софистика! -
каждый видит планету по-своему.
И такая коварная истина
за побоями да за помоями.
Здесь нирвана, – лохмотья – свидетельство.
Пусть карманы дырявы до крайности,
за душою гуляет Отечество
от сумы в параллельной реальности.
Не объять его, буйного, смелого.
В нем зависла голодная молодость.
Но пространство единого целого
отчего-то навеки запомнилось.
Первомай, а за ним демонстрация.
Комсомольцы с открытыми лицами.
Даже галки и те улыбаются
белокительной конной милиции.
Развеваются флаги, и хочется
невозможного – синего, синего!
Где теперь ты великая конница
в неизменных штанах парусиновых?..
_____________________________
Что сказать, бесконечное помнится.
С кумачом не исчезли понятия.
Стены в муках народного творчества.
Взгляд поднимешь – вокруг звездобратия.
И порой от ее откровенности
также чуешь себя пролетарием,
и живешь у Земли на поверхности
недорощенным Юрой Гагариным.