Утро гонит мою старушку
В телепрограммное кресло,
С телефоном и пультом в руках.
Солнце – бантиком на макушке
В меру плешивого леса,
Недожжённого на пикниках.
Ветер – веником по сусекам,
Двоечником по юбкам,
Задираемым на ходу.
Всё на благо меня, человека,
Обманувшего мясорубку
Погружением в глухоту.
Пережившая пять поколений
Сковородка шкварчит омлетом,
Подгоревшим – не беда.
Я люблю этот запах лени,
И хочу закурить – да где там,
Ночью бросил, опять навсегда.
Ежеутренний рёв стогрудья
Александровского До-мажора
Отражается от плиты.
И сильнее любых орудий
Эти чары священного жора
И спасительной глухоты.