я сегодня ехала в лифте со стариками.
от них не пахло вареньем и пирожками с капустой.
сморщенными как от горячей воды руками,
они держали пакеты. мне стало грустно.
куда они едут?
в комнату, где ковёр, потёртая мебель, фото,
старость - это когда на фото всё больше мёртвых.
в 20 Бог был далёк, в 90 - вот он,
где-нибудь там, на фото, слегка потёртых.
запах старости источают несчастные.
я однажды что-то такое сделала,
и теперь у меня сияет кожа, ботинки классные,
но внутри я слепая, оглохшая, престарелая.
лифт приехал на наш этаж. я смотрела в спины
стариков. они медленно шли, хромая.
жизнь ведь такая длинная. очень длинная.
и, увы, чересчур простая:
ты проснулся ребёнком. в рот положил конфету,
и пока она тает в беззубом рту,
ты любуешься жарким, прекрасным летом,
а потом просыпаешься вдруг в поту.
в голове огромный список каких-то дел,
но какое из них - счастливое и твоё?
ты торопишься, маешься, ты успел.
засыпаешь. и чуда не настаёт.
просыпаешься чахлым, седым. и идёшь во двор.
в лифте грязном плачешь. тихонечко, незаметно.
а с тобой едет девочка, сверлит взглядом тебя в упор,
и глаза у обоих потухшие
и бесцветные.