Эта ночь… Эта жизнь… Этот мир…
Шлейфы млечных волос в диком смерче!
Рёв квазаров и мрак Чёрных Дыр,
Судеб, еле дрожащие свечи.
Чьих-то умерших снов миражи,
Возникают и таят, как тени…
Непостижность бессмертья души,
ПронизАют пласты поколений!
И из хаоса мыслей и чувств,
Из смятённого Духа излучен,
Тяжело прорывается с уст,
Эхо, тлена неясных созвучий.
Среди бурь, в целом море эпох,
Обречённые вечностью странствий,
Каждый взгляд, поцелуй, полу вздох,
Вне материи, живы в пространстве!
Рвётся крик, чьей-то жажды любви,
Из меня, в глубь ночного чертога,
Где, как месяц дымится в крови,
Отсечённое ухо Ван-Гога!
И трепещет болезненный бред,
От возможности не повториться,
Через тысячу, тысячу, тысячу лет,
До любить... До страдать... До молиться...
1977-82.