Средь равных был первым
на главные роли он.
Но между умерших -
поэт лишь, не более... .
Булатные строки
звенели гитарами,
сердца длинноногих
горели пожарами.
Тесны стадионы
Андрею с Евгением,
стихи миллионы
зубрят с восхищением.
Лишь лысый Никита,
плутая меж фразами,
громит их сердито,
в борьбе с пидаразами.
Меж двух эстетичка
Б.А.Ахмадулина
порхала, как птичка,
судьбой недогуляна.
Катались по миру,
дымя папиросиной,
и Музу, и Лиру,
и Беллу матросили.
Он был экстерьера
не рыжелохматого
и ради карьеры
не чмокал Ахматовой
сухие ладони
под водочку литрами,
ей сладко долдоня:
"Твоими молитвами...".
Сморкайтесь в платочек,
не надо истерики!
Дом в каждой был строчке,
лишь жил он в Америке.
Лежит друг заклятый
в латинской Италии,
а он, им распятый,
в среде обитания
высоких поэтов,
кто жизни утратили,
оставшись при этом
в Союзе Писателей.
В борьбе обессилив,
здесь плоть успокоится,
поверят в России
в поэта, как в Троицу.
Водица, что в сердце -
стара, рыжеватее,
три литра от немца.
Остаток от матери,
как алое пламя,
как цвет у смородины,
как красное знамя
и флаг его родины!