Эта ночь была особенно морозной,
Будто выстудила души и сердца.
В кабинете угловом и краснозвёздном
Тяжелы шаги тревожные отца.
С неизменной трубкой – верным талисманом…
Сапоги – солдата вечный атрибут…
Спать бы лечь – хотя б на краешке дивана,
Только думы всё покоя не дают.
Тесен круг флажков в районе Сталинграда,
Не прорвать фашистам плотное кольцо!
В размышлениях застыл он с картой рядом
С посеревшим от бессонницы лицом.
Час назад пришло с рассыльным сообщенье,
Предлагают немцы выполнить обмен:
Чтобы сыну обеспечить возвращенье,
Должен Паулюс прервать позорный плен.
Положительного ждал фашист ответа –
Больше года держит сына враг в плену!
Улыбался лейтенант отцу с портрета:
Добровольцем уходил он на войну…
…Взял стакан с давно остывшим крепким чаем,
Холодок прополз внезапно по спине…
«Я солдат на генералов не меняю».
И добавил: « На войне, как на войне».
За окошками февраль метелил тропы,
Погружая город в беспокойный сон.
А в кремлёвских кабинетах слышен шепот:
Несгибаемый, не спит ночами он…
Вьюга злилась на февраль и волком выла…
Не поможешь тут слезами, плачь – не плачь…
Ну а то, что вдруг за рёбрами заныло, -
Так об этом знать не должен даже врач.
Сколько раз себя корил потом и мучил –
Неизвестно это было никому.
Но не мог в тот горький миг ответить лучше,
Чтоб в глаза смотреть спокойно самому.
Эта ночь была задолго до апреля,
Свирепели псы в немецких лагерях.
Но солдат страной гордился, свято веря,
Что повержен будет вражеский рейхстаг.
Был нелёгким выбор лишь для малодушных;
Но тому, в чьём сердце пламя зажжено,
Не рабом в руках фашиста стать послушным,
А звездой остаться в вечности дано.
Гладил кудри заксенхаузенский ветер,
Прогремел в руках врага горячий ствол…
А в кремлёвском краснозвёздном кабинете
С тихим стуком трубка выпала на стол….
Примечание: Яков Джугашвили был расстрелян в концентрационном лагере Заксенхаузен 14 апреля 1943 года