Город, как старый рояль,
чутко ждёт своего пианиста,
глухо, солидно гудит в проводах контрабас,
ветру дыханья не жаль,
он трубой призывает солиста,
сам погружаясь в лихой музыкальный экстаз.
Птицами флейта пропела
в небесной обители зыбкой,
партию арфы сыграл одинокий фонтан
и тишина зазвенела,
пронзительно плачущей скрипкой,
замер, листву успокоив, садов океан.
Гром, барабаны дробя,
небо выдало, тучами хмурясь
и наконец, на кануне вечерней зари,
длинные пальцы дождя
полетели по клавишам улиц,
в смелом экспромте взбивая из луж пузыри.