Черные птицы греха, кружатся над моей падкой стойкостью.
Терзая своими острыми когтями, тело бренной воли.
Проникая в естество, ядом терпким с колкостью,
Провели аксиому, что не ты воин в поле.
Затянуло небеса серостью пустой безнадежности.
Всхлипывает клекотом хищным, громогласного искушения.
Ставя над совестью, вновь, исполинские сложности.
На кривой тропе растеряв торбу терпения.
Птицы бросали на меня свои взгляды жадно,
Провоцируя свои гастроли примы, жертвы грешной.
Я сорвался в нелепом фальстарте, меня раздирали нещадно
Падал я с высот, в царство тьмы кромешной.
Распростерла объятья широкие, матерь Праздности,
Смакуя души кусок, переполненный гордынею.
Бесновались стервятники, считая игры со мной, уж данностью.
Проведя за спиной не возврата - жирную линию.