Жена на кухне чашки мыла,
Я крикнул:
- Евтушенки – нет!
Она дверь кухоньки открыла,
Спросила:
- Сколько было лет?
Тарелки снова загремели,
Поэта нет, а чашки - мой.
Наверно, умирать в апреле
Чуть-чуть труднее, чем зимой.
Где том его?
На шифоньерке.
Поэт там в пёстром картузе.
Он рос в Зиме, а я в Анжерке:
Сибирь,
мы рядом жили все.
Не верится, что это было.
Сейчас – апрель,
и с неба - свет.
Жена на кухне чашки мыла.
Ну вот. И Евтушенки нет.