Мой дед, прошедший всю войну,
Совсем к нам не был строг,
Старался нас побаловать,
И звал меня - cынок.
Ходил я с дедом на покос,
И сено ворошил,
Хотел во всём ему помочь.
И он заботлив был.
Меня жалел и не давал
Работу потрудней.
Всегда гостинцы приносил,
Хоть жили без затей.
Его расспрашивать любил
Про жизнь и про страну,
Но никогда не говорил
Про страшную войну.
Один лишь раз я так пристал:
- Ну, деда, расскажи,
Мне интересно было знать,
Как жили в дни войны.
Дед папиросу долго мял,
И нервно закурив,
Вдруг, содрогнувшись, зарыдал,
И слёзы потекли.
И той горючею слезой
Мне правду всю открыл,
Я больше деда про войну
Ни разу не спросил.
Не жаловался на судьбу,
Никто чтоб не жалел,
И самым малым счастлив был,
Так раньше жили все.
Он не любил ничьих похвал,
Стеснялся и шутил,
А на гармони как играл –
Вот это праздник был!
Вставал он рано, на заре,
Ещё мы спали все,
Везде работу находил,
Вся жизнь прошла в труде.
Про раны нам не говорил,-
Всё будто зажило,
Но тихий стон его в ночи
Я слышал всё равно.
Болели раны от войны,
Он очень скромно жил,
Уколы ставить поутру
К нам фельдшер приходил.
- Лекарство нужно поменять,-
Сказала раз ему,
Ведь то, что было – не достать
В деревне никому.
И заменили, подобрав,
Поставили укол,
Но деда было не узнать,
Едва он сел за стол.
- Мне что-то плохо от него,
Совсем едва дышу,
Чтобы не делала укол,
Я завтра попрошу.
Девчонка-фельдшер, три села,
Поспеть надо везде,
Лишь колеи вместо дорог,
Вот если б на коне!
Пришла, уже слегка устав,
Жалели её все,
- Дедуль, давай, готов укол,
Ждут уж в другом селе.
Дед постеснялся ей сказать,
Что больно всё внутри,
Она поставила укол,
И собралась уйти.
Один укол, один шлепок,
- Я завтра к вам зайду.
Но только вышла за порог,
Мой дед ушёл во тьму…
Он в тягость не был никому,
Всегда добру учил,
Вот только скромность подвела,
А так бы жил да жил.