Красноречие не в словах,
Оно кроется в кротком молчании,
А я снова чувствую страх
От острот близлежащей реалии.
Кафель веет сыростью, холодом,
Позвоночник едва справляется,
Только я не измучена голодом,
По-другому оно называется
Это волны нахлынувшей жизни,
Они скалы дробят в песок
И остатки той жалкой призмы,
Что дарила мне свой уголок.