1
В этом мире, я – мотылёк,
неизвестной порой возникаю.
Неизвестно куда улетаю –
бесконечен пунктирный полёт.
Я тебя за собой не увлёк,
потому – что дороги не знаю.
Догорит от берёз уголёк,
пеплом нас седина осыпает.
Вязнут в памяти пятна костров,
тонут в осени редкие рощи.
Сторона моя ропщет без слов,
снеговое бельё полощет.
2
Я в Кусково, как Казанова,
собирал, по аллеям, шлейфы
уходящих любви сезонов,
огневых как румяны фрейлин.
Мне в наследство упало небо
отражённое в водоёме,
обожжённое неуёмным
Фаберже, на сервизах неги.
И пастушки, из пасторали,
чаепития посещали,
не в сиянье парадных залов,
в созерцанье подруг с вокзала.
Приземлился летящий ангел -
реставраторы сняли с церкви.
Мой товарищ и мой наставник
ожидает своё бессмертье.
3
Пеленала осень нежно
одеянием из снега,
покрывалами из листьев,
изваянья, обелиски.
Белый ангел, безымянный,
зазвонил на колокольне
непрестанно Анна, Анна
и от счастья стало больно.
От заката - ты горела,
до рассвета - ты пылала
и ночами, фейерверком,
тело, в дребезг, разбивала.
По бокалам разливала
приворот без всякой меры,
а под утро засыпала
изваянием Венеры.
4
Осень сбросила наряды
на панель пустого сада -
обнажило тело лето.
За решёткой, за оградой
мы остались где-то рядом
я дождём, ты светом.
Убегут ручьи в озёра,
свет погаснет очень скоро,
пропадёшь кометой.
Но оставит чей-то почерк,
на коре берёз молочных,
твоё имя - Света.
Облетает где-то рядом,
за решёткой за оградой,
грусть с берёз от ветра.
В ностальгии листопада,
стережёт свои наряды,
бабье лето Светы.
5
Коломенское
мёдом полнится,
как небом звонница.
Медовый Спас заполонит,
запомнится.
В медовый месяц
нет междоусобицы.
Что может цвесть –
сподобится!
Коломенское тёсано
бревенчато.
Собор встаёт
многоступенчатый.
Уйдёт бедовая печаль -
сгорит медовая свеча,
за просьбу женщины.
31.03.2017