Мы не знаем на суше запретной межи,
но давно ли мы небо открыли?
Посмотри, как бросаются с кручи стрижи,
словно нет у отчаянных крыльев.
Там и пусто, и голо, но ветер и тот
для горластых послужит оплотом.
Получившему право на вольный полёт
не дано насладиться полётом.
Чёрной, маленькой молнией стать довелось –
суетится, мелькает, бликует.
Прорезается визгом охотничья злость:
раздражается, а не ликует.
Мы не можем безумства себе позволять:
не схватиться за воздух руками.
А тому, кого кромка шагнуть позвала –
миг восторга, и острые камни.
Знаю, знаю. Но вновь над обрывом кружит
невесомая хищная стая.
Как за ней не качнуться безвольно, скажи,
упоительный ужас глотая?